Ключ

Через некоторое время от сидения на холодном каменном полу у нее онемели ягодицы. Спина болела, а скрещенные ноги затекли. Пустой желудок урчал от голода примерно так же, как старые трубы в палате. Когда она в последний раз ела? На завтрак была каша, а после этого – только шерри после похорон. Эми не знала, сколько времени. Вокруг было темно – церковь освещали только две свечи по бокам алтаря. Значит, приближается ночь и время ужина прошло. Что ж, она была готова пожертвовать последним приемом пищи. Эд мирно спал, и как бы голодна она ни была, как бы неудобно ей ни было, будить его она не станет.

29

После приступа Эд передвигался еще менее уверенно, чем обычно. Он был настолько худым, что довести его до палаты было совсем несложно. По коридору навстречу им шел старик с приспущенными штанами и одиноким зубом на нижней челюсти. Руки у него были сжаты в кулаки, и он бил себя по лицу, меняя руки на каждом шаге. Эми закрыла рукой рот, с трудом сдерживая тошноту – так сильно от него несло мочой.

– Все-таки новая концепция открытых дверей имеет и свои недостатки, – улыбнулся Эд.

– Да, можно и так сказать.

Она посмотрела на Эда. Он так умен, так ясно выражает свои мысли! Дома его ждет мать, готовая обеспечить ему необходимый уход. Он не должен находиться в таком месте.

– Эд, а насколько целесообразно тебе здесь быть? Ведь тебе приходится жить с сумасшедшими вроде этого.

– Джимми-Панда нормальный. Интересная личность, если узнать его получше.

– Джимми-Панда?

– Да. Такое прозвище из-за того, что у него всегда фингалы.

– Что? Ты серьезно?

– Кого здесь только нет, Эми, – улыбнулся он. – У большинства очень грустные истории. И эти люди называют это место домом и благодарны за то, что он есть. Я встретил здесь замечательных людей и всегда буду помнить, как они помогли мне. Поэтому не торопись судить.

От кого-то другого она бы восприняла эти слова как нравоучение, но его улыбка смягчила последнюю фразу, и она просто кивнула. Возможно, ей стоит кое-чему поучиться у Эда.

Они остановились у входа в палату.

– Дальше я сам, Эми. Спасибо, что присмотрела за мной, и, еще раз, прими соболезнования.

– Спасибо, – прошептала она. – А ты береги себя, слышишь?

– Хорошо.

Он обнял Эми и чуть покачнулся, когда она обняла его. Некоторое время они стояли так, желая продлить радость от обычного человеческого контакта, радость, которую люди чаще всего принимают как должное.

Когда она вернулась в свою палату, занавески были зашторены и свет выключен. Сестра Аткинс сидела у себя в кабинете и листала журнал.

– Явилась – не запылилась. И где тебя носило?

– Доктор Лэмборн должен был предупредить вас. Я была в часовне, мне нужно было время побыть одной и поразмышлять.

– Тебя не было несколько часов. Не слишком ли долго для размышления? Ты что, думаешь, ты можешь в любое время сюда заявиться? – Она встала и хлопнула журналом по столу. – Я, черт возьми, знала, что так и будет, если палаты станут открытыми – пациенты будут ходить туда-сюда когда им вздумается. Все закончится катастрофой, помяни мои слова. – Она потянулась за сигаретами. – И даже не думай о побеге. Мы тебя вернем, и для тебя все очень осложнится. – Сестра сделала затяжку и выдохнула дым через ноздри, как дракон.

– Сегодня были похороны моего отца.

Сестра застыла на половине затяжки.

– Может, оно и так, но это не дает тебе право ходить направо и налево. Ужин ты пропустила, значит, останешься голодной. Пусть это станет уроком. А теперь ложись спать, пока я тебя не наказала.

Перл и Куини уже спали. Перл – на спине с открытым ртом. Из ее горла доносился вибрирующий, действующий на нервы звук. Эми забралась под тонкую простынь, положила себе на голову подушку и прижала к уху. Слава богу, ей недолго осталось терпеть это место.

Тут она услышала скрип пружин и почувствовала, что кто-то плюхнулся ей на кровать. Убрав подушку, она в полутьме попыталась рассмотреть пришедшую.

– Кто это?

– Тихо, это я, Белинда.

Эми села в кровати и скрестила руки на груди. Сейчас ей было совершенно не до разборок.

– Что тебе нужно?

Белинда бросила взгляд в сторону кабинета сестры Аткинс.

– Я видела, что тебя не было на ужине, и оставила еды. Уже остыло, но еще съедобно.

Она достала из-за спины миску и передала Эми.

Эми взяла миску и потыкала ложкой в содержимое.

– Печеные яблоки со сливочным соусом, – подсказала Белинда. – Им бы не помешало еще сахару, но и так лучше, чем ничего.

На жирном соусе уже образовалась неаппетитная желтая корка, но у Эми все равно потекли слюнки, и она начала есть.

– Спасибо, Белинда.

Та улыбнулась и пошла к себе на кровать.

– Пожалуйста.

Доев, Эми вычистила миску пальцем, чтобы ни одна крошка десерта не пропала. Белинда помахала ей со своей кровати, и Эми помахала в ответ. Неожиданные проявления доброты были крайне редки в этом месте, и иногда они исходили от тех, от кого их точно нельзя было ожидать.

30