Ключ

– Я не смогла. Сестра Браун оказалась права. Эми была не в себе, и я понимала, что от сестры Аткинс никакой поддержки ждать не стоит. Да и кто я была такая? Всего лишь практикантка, которая лезет не в свое дело. Но я все равно чувствовала, что должна рассказать Эми правду.

– Наверное, это было очень трудно, – сказала Сара. – Видеть ее каждый день, знать секрет, который изменит ее жизнь, и не иметь возможности ей рассказать. Как вы с этим справились?

На лице Эллен промелькнуло раздражение. Она выпрямилась, подняла подбородок и заговорила тихо, но решительно:

– Пожалуйста, не судите меня строго, Сара. Нужно смотреть на ситуацию в целом, учитывая и временной контекст. Тогда все было иначе.

– О нет, не подумайте, что я вас сужу, – поспешила успокоить ее Сара, ужаснувшись, что она могла обидеть Эллен. – Я лишь признавала, что это был очень тяжелый груз для вас.

– Для моей жены это оказалось слишком тяжело, Сара, – вставил Дуги, пожимая руку Эллен, которая опустила взгляд и стала машинально расправлять юбку.

– Я решила оставить работу сразу после этих событий. Мне очень хотелось что-то изменить, но я билась с системой, которая была не готова меняться. – Она подняла глаза на Сару и улыбнулась. – Я опередила свое время. Через несколько лет Энох Пауэлл[18] пришел к тому же выводу.

Сара кивнула.

– Да, я читала про его речь «Водонапорная башня» и то, что он сыграл главную роль в закрытии старых психушек.

– Я помню, как он приезжал в Эмбергейт, – вставил Дуги. – Приезд министра здравоохранения был целым событием, и, готовясь, мы целыми днями драили полы, чистили окна, приводили в порядок пациентов и все что можно, чтобы убедить его в том, что Эмбергейт – место, где делается все для ухода и реабилитации больных. Все отделение тогда пропахло свежей краской и мастикой. Честно, думаю, мы бы для самой королевы так не старались.

– Дуги, – перебила его Эллен, – Саре это все вряд ли сейчас интересно. Давай я закончу ту историю. Я ушла из Эмбергейта через пару недель после рождения ребенка. Эми все еще была в больнице, но я знала, что, когда она вернется к нам, я не смогу видеть ее каждый день и скрывать правду. И тогда мне пришла в голову мысль оставить записку в ее чемодане. Когда кого-то из пациентов выписывают, им отдают чемодан. Я подумала, что если Эми найдет записку, это будет означать, что ее выписали, а значит, она поправилась. Поправилась настолько, чтобы узнать правду о сыне. На тот момент мне казалось это наилучшим решением, – сказала она и повернулась к Дуги за поддержкой.

– Так и есть, дорогая.

– Это случилось почти пятьдесят лет назад, Сара. Прошла целая жизнь.

– Значит, она так ее и не прочитала, – снова взглянула на записку Сара.

Эллен пожала плечами.

– Как и сказала, я могу лишь предположить, что она так никогда и не вышла из Эмбергейта и, наверное, там умерла. Через несколько лет Дуги выучился на медбрата в психиатрии, и его взяли на работу старшим в другую больницу. Так все наши связи с Эмбергейтом разорвались.

Сара облокотилась на колени.

– Можно я кое-что спрошу?

– Конечно, не стесняйтесь.

– Кто, по вашему мнению, был отцом ребенка Эми?

– Я даже не рискну предположить. Склонна верить, что это не Эд. У него не было причины врать. Но доктор Лэмборн бесплоден, так что и он не мог быть отцом.

Сара поднялась, и от резкого движения у нее потемнело в глазах. Она взялась за дверную раму.

– Доктор Лэмборн не бесплоден.

– Прошу прощения. А откуда вам это известно? – недоуменно спросила Эллен.

Сара резко выдохнула и еле слышно произнесла:

– Он мой отец.

48

Домой Сара ехала в сумерках. Зажигались уличные лампы, люди зашторивали окна, наступал вечер. Она понимала, что едет слишком быстро, но ей хотелось гнать еще быстрее. У дома отца она резко затормозила, взвизгнув тормозами и стерев резину. У двери она судорожно начала вставлять ключ в замок и выругалась, уронив связку на придверный коврик. Наконец оказавшись внутри, она крикнула с порога:

– Папа, я дома!

Ответа не было.

– Папа, где ты?

Она бегала из комнаты в комнату и звала его, но дом был маленьким, и будь он внутри, услышал бы ее голос откуда угодно. У лестницы она остановилась, готовясь к худшему. Из-за паники Сара еле дышала. Кто знает, что она увидит, когда войдет к нему в комнату? Поднявшись, перед закрытой дверью она решала, стучаться или просто войти. Усилием воли она заставила себя успокоиться и тихо постучала.

– Папа, ты там?