Ключ дома твоего

- Садитесь сюда, пожалуйста. - И хотя Гара Башир отрицательно замотал головой, Шямсяддин все же усадил его на скамейку. Двое молодых людей, проходящих мимо, с удивлением посмотрели на них, но, встретившись со взглядом с Шямсяддином, быстро отвели глаза и удалились. Когда боль, что скрутила тело Гара Башира медленно отступила и он открыл крепко зажмуренные глаза, Шямсяддин, сидевший рядом и участливо держащий его за руку спросил:

- Давно вы больны?

- Да.

- Врачи вас смотрели?

- Лучшие, какие только есть в Турции.

- И что?

- Думаю, ты сам все понимаешь.

Шямсяддин опустил глаза. Не мог он поверить, что такой могучий человек, о силе и мужестве которого слагались в селах легенды, сидел сейчас перед ним, больной и беспомощный. Наконец он промолвил:

- А как же вы, такой больной, оказались здесь?

- Это у тебя что, профессиональный интерес? - вдруг улыбнулся Гара Башир, но улыбка быстро сошла с его губ. Боль, видать, возвращалась.

- Вам лежать надо, а не по улицам шататься, - ответил Шямсяддин, и в голосе у него Гара Башир почувствовал нотки искреннего участия.

- Спасибо за заботу, сынок, но у меня времени мало. Дело есть у меня к тебе.

- Слушаю вас.

- Помоги мне добраться до дому.

- До какого дома? - удивился Шямсяддин.

- Дом у человека один, там, где он родился. И умирать ему надобно там же. Мне в Казах надо. И ты, если можешь, помоги. Мало мне осталось, боюсь не успеть.

Просьба удивила Шямсяддина, но он ничего не ответил.

- Об этом потом поговорим. Но как вы меня нашли?

- А я слышал, что ты здесь работаешь, вот и выследил. Я уже два дня за тобой слежу. Вчера еще вечером заметил, но не подошел. Боялся обознаться. Хотел удостовериться.

- Удостоверился?

- Да, сегодня утром. Поэтому и ждал тебя здесь.

- А если бы другой кто тебя заподозрил и документы проверил?

- Плохо пришлось бы.

- Кому?

- Ему, конечно, - спокойно ответил Гара Башир. - Так просто я бы не попался, хотя ... - Он не договорил.

- А если бы меня здесь не было, так и стоял бы здесь с утра до ночи?

- Нет, у меня столько времени нет. Я бы сдался.

- Кому?

- Вам. Ну, то есть вашей конторе.

- Почему? - удивился Шямсяддин.

- Но кто-то ведь должен отвезти меня в Казах, - спокойно ответил Гара Башир и улыбнулся.

- Не понял, - удивился Шямсяддин.

- Я сдамся властям, назовусь и попрошу отвезти меня в Казах.

- И вы думаете, они отвезут вас?

Гара Башир посмотрел на Шямсяддина, раздумывая, что сказать, потом, что-то решив, ответил :

- Отвезут сынок, отвезут.

Шямсяддин не стал углублять этот вопрос, видя, что Гара Башир не хочет говорить на эту тему.

- Вам полегчало? Ну тогда встаньте, пойдем ко мне. Здесь уже недалеко.

- Не боишься приглашать меня к себе?

- Вы родственник моей жены, значит, в моем доме вам всегда есть место.

- А что скажет твой начальник?

- В моем доме я начальник.

Шямсяддин опять говорил неправду. Гара Бащира власть Советов искала в свое время повсюду, и никто не снимал этот вопрос с повестки дня. Он хорошо понимал, чем грозит ему и его семье, если откроется правда, что Гара Башир был в его доме. Но отступать он не хотел. Гара Башир тоже все понимал.

- Спасибо, сынок, но не будем рисковать. Я как-нибудь где-нибудь переночую, а завтра встретимся, и ты мне поможешь уехать.

- Документы, деньги есть?

- Деньги есть.

- А документы?

- Нет.

- Как же без документов?

- А кто меня спрашивает. Не видишь разве, что со мной болезнь сделала.

- А вчера ночь где провели?

- На Шамахинке, в лавке чайханшика.

Шамсяддин решительно встал и, застегнув шинель, сказал:

- Ну, вот что, вставайте и пошли. Дома у меня переночуем и обо всем поговорим.

Гара Башир хотел возразить, но новый приступ остановил его. На этот раз возражать он не стал.

- Ну хорошо, объясни мне, куда идти, я сам приду. С тобой вместе я все равно не пойду. Не будем рисковать. И ты не один, Айша с тобой. А дети есть?

- Двое, сын и дочь. Заодно познакомитесь.

- Тем более, не надо рисковать. Я сам приду, позже. Ты объясни мне только дорогу.

Оттуда, где они сидели, дом, в котором жил Шямсяддин, был хорошо виден, и он подробно все объяснил Гара Баширу

Дверь он открыл своим ключом и некоторое время стоял, слушая счастливый смех дочурки, доносившийся из гостиной. Слова, которые она лопотала, он не разобрал, да и не старался делать этого, смеялась она, и это было главное. А смех везде, на всех языках звучит одинаково. И улыбается всякий, если он чист душой, и нет у него подлости на сердце, слыша живой звоночек счастья.

А вот и отец пришел. - Сказала дочери Айша, выглянув в прихожую.

Шямсяддин подхватил вбежавшую дочку на руки и высоко поднял над собой.

- Ах ты, моя шалунья, а где брат твой?

Сын стоял у дверей и, улыбаясь, смотрел на отца. Нигар была любимицей всей семьи, и, кроме того, Аслан считал себя уже достаточно взрослым, чтобы вот так вешаться на шею отцу.

Когда дети угомонились, и Шямсяддин, сняв пальто, прошел в комнату, Айша почувствовала, что он чем-то озабочен.

- Что-нибудь случилось? На работе?

- Нет, все хорошо, не бойся.

- Чего не бояться?

- Гость у нас сегодня будет, Айша. Приготовь ему постель в комнате детей. А им постели в нашей комнате.

- Что за гость?