Ключ дома твоего

- Просто гость, Айша.

- Я его знаю? Кто он?

- Придет, увидишь.

- Но он может не прийти?

- Может и не прийти.

- А ты как хотел бы, чтобы он пришел или нет?

- Я не знаю.

- Неужели это так серьезно?

- Это самый важный день в моей жизни.

- Но если он не придет, ты скажешь мне, кто это был?

- Нет.

- Никогда?

- Может, когда-нибудь, но пока я не готов.

Ничего не сказала больше Айша, приготовила все, как просил Шямсяддин. Дети, узнав, что спать будут в комнате с родителями, радостно запрыгали, даже Аслан забыл, что он уже не маленький.

Время шло медленно, дети уже уснули, и Шямсяддин, не раздеваясь, прилег рядом с ними. Айша молча сидела в кресле, спицы так и летали в ее руках, предчувствие ее никогда не подводило, она была уверена, что кто бы сейчас ни пришел, человек этот будет из ее прошлого. Когда раздался тихий стук в дверь, они оба вздрогнули. Шямсяддин первым оказался у двери.

- Добро пожаловать, - сказал он открыв дверь, и посторонился.

- Здравствуй, доченька, - раздался знакомый голос.

И пусть вошедший высокий, худой мужчина был ей не знаком, голос этот она ни с одним другим бы не спутала.

- Дядя Башир, - вскрикнула Айша.

Глава одиннадцатая.

Когда все успокоились и Гара Башира уложили в приготовленную для него постель, Шямсяддин кому-то позвонил и попросил подъехать его к дому, затем, одевшись, шепнув что то на ухо Айше, он, тихо прикрыв за собой дверь, вышел на улицу.

Только когда Гара Башир, после стольких дней напряжения, наконец, прилег в приготовленную для него постель, и тепло начало медленно разливаться по его телу, он понял, насколько ослабел за эти дни. Там, в Анкаре, где он, написав записку сыну и внукам, в которой прощаясь с ними, одновременно просил у них прощения за внезапный отъезд, он не предполагал, что возвращение окажется столь тяжелым. Записку он оставил на видном месте, чтобы родные могли сразу ее найти и не волновались. Дорогу домой он мысленно уже проделал множество раз, пытаясь предугадать все возможные варианты. И все складывалось относительно удачно, он без проблем добрался до Мазандарана, провинции Ирана, на берегу Каспийского моря. Здесь контрабандисты обещали ему, конечно, за солидное вознаграждение, переправить в Азербайджан, а там он уже сам должен был добираться в Казах, куда так стремился. В Казах Гара Башир решил поехать сразу же, когда понял, что неизлечимо болен и жить ему осталось всего ничего. Умереть он хотел там, где прошли все лучшие годы его жизни, где он, четырнадцатилетний, но не по годам взрослый юноша, впервые увидел Бадисабу. И хотя старше была она его на четыре года, полюбили они друг друга. Всю жизнь он был верен ей, любил ее и не скрывал этого от нее. Бадисаба оказалась мудрой женщиной, и хотя все знали, что Гара Башир никогда не ослушается ее, доверяя ее совету, на людях Бадисаба-ханум ни разу не перечила мужу, всячески подчеркивая свое уважение к нему.

Все учел Гара Башир на своем пути, только в себе он обманулся, не учел, насколько болезнь подточила его изнутри. С каждым днем слабел он, и только силой воли держался он все последние дни. Сейчас, после того, как Айша, попарив ему ноги, смазав мазью болячки, уложила его, ему хотелось только лежать и спать. И если не было бы боли, которая, когда приходила, скрючивала его всего, чувствовал он себя сейчас вполне нормально. Иногда боль была такой острой, что хотелось кричать, но и для крика нужны силы, и Гара Башир только стонал.

В эти дни он часто вспоминал свою мать. Странно, всю жизнь он гордился своим отцом, Джахан-агой, всегда старался подражать ему, и если клялся, то только могилой отца, которого потерял рано, ему тогда исполнилось одиннадцать. Все знали, сильней этой клятвы для Гара Башира нет. И хотя через год он потерял и мать, все же смерть отца он переживал сильнее. Заботу о детях, Башире и его сестре Фатиме, оставшихся сиротами, взял на себя дядя Хафиз, старший брат матери. Но теперь, когда смерть подошла к Гара Баширу столь близко, что чувствовал он при каждом вздохе ее костлявую, но страшно тяжелую руку у себя на груди, он постоянно думал о матери.

С самого первого дня, как помнил себя Гара Башир, он жил, оглядываясь на своего отца, все свои шаги соразмерял с ним. Потом это был дядя Хафиз, который заменил им с сестрой отца, всячески балуя детей, ни в чем им не отказывая. И дядя Хафиз стал первым человеком, которому он открыл свою душу, сказал ему о своей любви, и он, ничего не ответив, сел на коня и, в тот же день, собрав своих близких, пришел в дом родителей Бадисабы за согласием. И получил его. Хотя, многие отговаривали его от этого шага, уверяли, что Башир еще молод, рано ему жениться, Хафиз-бек своего племянника знал лучше. И невестой его, Бадисабой, он всегда, до самой смерти, был доволен, хотя характер у них обоих был одинаково твердым, не уступали друг другу ни в чем, если чувствовали свою правоту.