Ключ к прошлому

– Вечер добрый, миссис Джонсон, – произнес Рив. – Как дела у мистера Джонсона? Его состояние улучшилось?

– Кажется, улучшилось. Я практически уверена в том, что он сегодня сжал мою ладонь.

– Здорово! – произнес Брайан. – Это надо отметить. Мы собираемся есть пломбир с шоколадным соусом. Как вам сделать мороженое: с шоколадным соусом или печеньем, миссис Джонсон?

Дженни незаметно прошмыгнула в коридор и бесшумно взбежала вверх по лестнице в свою комнату. Она уже знала, что мальчики умеют считывать выражение ее лица, словно читают книгу, поэтому ей надо было побыть одной до тех пор, пока ее лицо не примет будничное и скучное выражение. А они-то думали, что смогут ее раскусить.

Да они вообще ничего не знали.

Она посмотрела на свое отражение в зеркале. Ее глаза блестели от ярости, зрачки были расширенными, а на щеках были красные пятна. Она смазала кожу кремом для лица. Потом вытянула вперед руки и потрясла кистями. Потом сделала круговые движения бедрами, поводила плечами и потрясла ногами. Словно сделала школьную разгрузочную зарядку.

Потом сделала несколько глубоких вдохов и резких выдохов, словно задувала сотни горящих свечей на торте.

Надо найти Ханну.

Задать ей вопросы, которые мучили Дженни с той минуты, когда она увидела свою фотографию на пакете молока. Почему? Почему именно я? Зачем ты это сделала? Как ты это сделала? Смеялась ли я тогда? Я не возражала против того, что меня уводят из моей родной семьи? Когда ты решила, что меня зовут Дженни, а не Джен, и спорила ли я с тобой? Я плакала? Ты меня била?

И все, что было потом.

Да, Ханна, потом.

Смеялась ли ты над своими родителями, когда впервые за несколько лет их увидела и соврала им, утверждая: «Это – ваша внучка»? Или мстила за что-то, о чем я не знаю? Или у тебя не было никакого плана и все получилось само собой?

От чего ты бежала? И к чему стремилась?

Зачем ты тогда взяла меня с собой? Почему ты отвезла меня своим родителям, а не туда, куда направилась потом?

Ты думала о семье в Нью-Джерси и о том, что они могут пережить и испытать после исчезновения их дочери? Вспоминала ли ты эту семью в каждую следующую ночь твоей жизни? Снились ли тебе кошмары?

Или ты просто взяла и обо всем позабыла?

Где ты была все эти годы, Ханна? Чем ты занималась? Ты когда-нибудь кого-нибудь любила? Или ты все еще используешь людей, выбрасываешь и едешь дальше?

Она поняла, что слишком интенсивно и долго втирает крем в ладони, словно хирург, моющий руки перед операцией.

«Я могу ее найти, – думала Дженни. – Это будет совсем несложно. Отец платит ей деньги четыре раза в год, и скоро настанет время очередной выплаты. Если она получает деньги каждые три месяца, то она наверняка будет в почтовом отделении в день, когда должен прийти чек. Я отправлю ей почтой чек и буду ждать ее в почтовом отделении».

Она попыталась представить себе, как все это может произойти в реальности, и поняла, что может прождать в почтовом отделении несколько часов или дней в надежде увидеть женщину, отдаленно напоминающую Ханну с фотографии, снятой много лет назад.

«Нет, ничего из этого не получится».

Она начала ходить из угла в угол, потом подошла к кровати и переложила подушки, крепко сжимая их руками, словно это было горло Ханны.

«Вот что я сделаю! В конверт вместо чека я положу записку, в которой назначу время и место встречи! Напишу, что она получит чек после нашего с ней разговора.

Да!»

Но это же просто плод больной и извращенной фантазии.

Написать письмо своей похитительнице.

Писать от руки будет слишком личным и открытым. Этого она делать не будет. Она наберет текст на компьютере и распечатает. Но все равно – писать человеку, который исковеркал столько жизней?

Но, с другой стороны, в самом киднеппинге было тоже заложено много личного. Тогда Дженни была маленькой и ничего не помнила. Но Ханна-то точно должна помнить.

«Я знаю, что сделаю, я решилась, – подумала она. – Куплю путеводитель и найду место, в котором предложу ей встретиться».

Она чувствовала себя как гоночный автомобиль. Все ее физиологические показатели резко подскочили: пульс, температура, адреналин. В голове стремительно носились, прыгали и толкались мысли о том, как она встретится с Ханной.

Для этого надо было поехать и навестить Стивена. В самое ближайшее время.

«Днем он наверняка учится или работает, – думала она, – поэтому у меня будет достаточно времени. Времени для того, чтобы…»

– Дженни! – послышался голос ее матери с первого этажа. – Мороженое готово! Шоколад горячий, мороженое холодное! Поторопись!

Дженни знала, что увидит, когда спустится по лестнице. Ее мать – с седыми волосами, с кольцами, спадающими с похудевших пальцев, – будет красиво и изысканно одета. Вполне возможно, на ней будет костюм: длинный узкий пиджак, яркая шелковая блузка, шарф на шее и заколка в лацкане жакета. Ее мать будет ждать ее на первом этаже у лестницы, готовая улыбнуться при виде дочери.

Миранда Джонсон ни в коем случае не должна догадаться о ее планах. В неведении о ее планах должны остаться Рив и, конечно, Брайан.