Ключ к тайне

Прислушалась к себе и с удивлением поняла, что никаких неприятных чувств не испытывает. Когда разбирала мамины вещи, было тяжко и больно. Сейчас боли не было – она почти не знала тетю, видела ее всего несколько раз. Хотя после смерти мамы они сблизились, и Рада даже по электронным письмам чувствовала, что тетя переживает за нее. Грустно, да. Но одновременно девушке почему-то казалось, что все здесь ждало ее. И запах в комнате был свежий, то ли от мятных саше, то ли от цветов в палисаднике. Она привычно складывала джинсы и кофточки на полки и думала, что с удовольствием разберет тетины вещи, оставит себе что-нибудь на память – Николай Андреевич будет рад. Книги и письменный стол Терезы притягивали Ираду, но она решительно сказала себе, что сейчас не время. А вот дядюшка по телефону говорил о наследстве; что он, интересно, имел в виду? Не то чтобы ею двигал меркантильный интерес. Скорее любопытство. Тереза Арнольдовна сделала ей однажды подарок – медальон. Рада не стала касаться рукой груди, он здесь, где же ему быть. Странно, что дядя захотел его увидеть. Она вдруг замерла. Может, он не поверил, что она Ирада, племянница Терезы? И медальон стал своего рода паролем, после которого дядюшка явно перестал держаться настороженно. Как-то это странно. Но, с другой стороны, он пожилой человек, да еще научный сотрудник. Наверное, такие люди особенно склонны к чудачествам. Девушка пожала плечами и пошла в кухню. Дяди там не было, и она стукнула в дверь его комнаты:

– Николай Андреевич, можно?

– Да-да, детка, входи!

Ирада открыла дверь и вошла в комнату дяди.

И застыла на пороге. Она словно попала в другую квартиру. А может, не в квартиру, а в кабинет музейного работника. Здесь было лишь два предмета бытового назначения: старый кожаный диван с высокой спинкой и полочкой, служивший кроватью. Скатанный матрас с подушкой лежал в углу. Еще имелся старинный темный деревянный гардероб с резными дверцами и на толстых ножках-лапах. Письменный стол был огромен и завален бумагами, книгами и какими-то артефактами, от которых у девушки зарябило в глазах. Здесь не имелось телевизора – всю стену напротив дивана от пола до потолка занимали полки. Книги и папки с бумагами стояли в относительном порядке. Но все же это был другого уровня порядок, не как у тети. То тут, то там всунута сверху книга, просто потому что явно недосуг было вернуть ее на место. Стопка солидных фолиантов высится в углу, подобно сталактиту в пещере науки. В другом углу, между столом и шкафом, примостилось нечто вроде высокой массивной этажерки. На ней лежали странные вещи: большой неопрятный камень, словно вывороченный из фундамента дома, обломок металлической решетки от ограды, несколько диких камней, необработанные куски янтаря, обработанные куски янтаря, массивный орел то ли из бронзы, то ли из другого металла и много всяких вещей и вещичек поменьше. Рада позабыла, зачем пришла, и некоторое время просто бродила вдоль полок, рассматривая обломки ржавого металла и кучку намагниченных блестящих металлических шариков, застывших причудливой однобокой пирамидкой. А вот ваза – очень красивая, только видно, что она склеена из осколков. Наконец девушка остановилась подле этажерки и некоторое время разглядывала ее содержимое. Николай Андреевич, которому она, видимо, совершенно не мешала, бодро печатал что-то на компьютере. Ирада взяла в руки странный нож, который привлек ее внимание. Его рукоятка сделана из металла, но желтоватый этот металл обработан грубо и выглядит скорее как кусок шершавого дерева. На нем нет ни знаков, ни украшений. Гладкое лезвие ножа абсолютно черное: матовый, глубокий и не отражающий блики солнца цвет. Девушка невольно вздрогнула: предмет показался ей не только необычным, но и недобрым.

– Что это за металл? – спросила она, проводя пальцем по пластине ножа и почему-то опасаясь коснуться самого лезвия. – Он не отражает свет.

– Это не металл, детка, это камень. Обсидиан. Старинная вещь. Хотя, ты будешь смеяться, мы так и не смогли точно определить время изготовления этого ножа или, вернее сказать, ритуального кинжала. Надо углеродный анализ сделать, но это дорого. Вот если бы имелась группа предметов одной культуры, тогда руководство музея могло бы пойти навстречу и профинансировать. А единичная находка… Все, что нам удалось выяснить, – это, видимо, ритуальный нож для обрядов… ну, масоны такими пользовались, да и много кто еще. Хотя если принять его таким, каков он есть, то есть предположить, что рукоять не стилизована, а выполнена на пике мастерства того времени, то эта вещь восходит глубже – ко временам прусских языческих племен, живших в этих местах. Они поклонялись многим богам. Ну, как свойственно всем язычникам, они обожествляли силы природы и тому подобное. Вот, например, гора, где позже был построен королевский замок, считалась местом силы. Там, по некоторым данным, приносились человеческие жертвы темным богам.

– Человеческие жертвоприношения? – с сомнением спросила Рада.