Ключ от бездны

– В Булганске? Так там на меня охота объявлена. Какие-то чужаки с пистолетами гонялись, а те, кого я своими считал, помочь не спешили. Даже наоборот – в преступники записали, потому что один тогда из Зоны вернулся. Не верилось им, что двое опытных сталкеров окочурились, а новичок, еще и очкарик, живым вернулся. Так что не прижился я в Булганске за год.

– А где очки?..

– Зона вылечила, но еще месяц назад я без очков в сортир выйти не мог.

– Так что же домой не вернулся, если в Булганске не сложилось? Родители наверняка с ума сходят…

– Некуда возвращаться, и родителей нет. Детдомовский я. Я в Булганск приехал, думал, там все иначе. Знаете, как на Большой земле смотрят на таких, как я? Ничего-то вы не знаете. Кто я там? Второй сорт, бесполезный балласт. А я хотел доказать – и себе, и всем – что чего-то стою. Хотел стать сталкером, бесстрашным, хладнокровным, удачливым, хотел найти самый главный артефакт, чтобы все от зависти сдохли, хотел, чтобы потом обо мне легенды рассказывали, как о Стрелке.

Гончар прикрыл глаза, слушая Лешку. Сталкерские байки в обработке «Марвел». Какой же он еще ребенок, в голове – полный сумбур.

– И все-таки, почему ты здесь, Слепыш-Лешка?

5

Во всем была виновата обычная человеческая жадность.

Стараясь не смотреть на обожженное до черноты лицо, Слепыш перевернул тело Ништяка на живот. Хорошо, что почти стемнело, видеть бывшего напарника мертвым оказалось выше его сил. Задержав дыхание, чтобы запах горелой плоти не лез в ноздри, Слепыш нащупал застежку на поясе трупа, дернул, освобождая топор. С тем, что придется заночевать в тайге, он уже смирился – не шагать же ночью по Зоне, еще и в одиночку. В темноте в «сковородку» влететь – как два пальца об асфальт, да и заблудиться легко.

Набрав охапку сухостоя, чтобы хватило на всю ночь, Слепыш оттащил ветки к соснам, подальше от распростертых на снегу тел. От души нарубил лапника, не елового, пихтового – он мягче. Часть веток уложил на снег, из второй половины, подперев стволом худосочной березки, соорудил заднюю стенку шалашика. Костер запалился не сразу, дымил, пускал вверх искру, но не загорался, словно раздумывал. Потом смирился – человек оказался упрямее.

Наступила ночь. Ни звезд, ни Луны, ни облаков, только мышино-серое ничто, пустота. Где-то далеко ухала сова, шуршали ночные животные, но они не пугали, наоборот, успокаивали, вселяли надежду – кроме него тут есть живые существа. Было бы куда хуже, если бы вокруг стояла мертвая тишина.

Слепыш поворошил костер, достал из рюкзака тушенку и флягу с настойкой черного женьшеня – особого, из Зоны. Поставил банку рядом с огнем – чтобы прогрелась. Настойка слегка обожгла горло, продралась вниз и, наконец, уютно свернулась в желудке. Она согрела тело, но с поставленной задачей не справилась – страшная картина по-прежнему стояла перед глазами.

Подложив под голову рюкзак, Слепыш забился внутрь своего шалашика. Хотелось снять берцы, чтобы дать отдых ногам, но нельзя, вдруг придется сматываться – не босиком же. Спать он не собирался. Разве заснешь, когда в нескольких метрах лежат два трупа. Вон, чернеют на снегу. Один – лицом вниз, раскинув руки, другой – скорчившись эмбрионом.

И все-таки парень задремал.

Очухался, когда черная, в сукровице полопавшейся кожи физиономия Ништяка склонилась над ним. Слепыш дернулся, заорал беззвучно и открыл глаза. Быстро надел свалившиеся во сне очки. Конечно, никакого Ништяка в шалашике не было – труп сталкера по-прежнему лежал на снегу – но что-то ведь его разбудило?

Зона?

И зачем ей это нужно?

Тишина стояла… Мертвая – вот правильное слово. И в этом гнетущем безмолвии вдруг раздались шаркающие шаги. Дробно поскрипывал снег, будто кто-то брел, подволакивая ноги. Шаг. Подтащил вторую ногу. Еще шаг. Хрустнула, ломаясь, снежная корка. Остановился.

Волки? Нет, на зверей не похоже. Заплутавший в темноте сталкер? Да тот бы давно дал о себе знать, а не таился.

Посмотреть?

Ну уж нет!

Слепыш глубже вжался в лапник, скорчился, подтянув ноги к животу. «Здесь никого нет, уходи», – мысленно пробурчал он.

Но незнакомец не уходил, так до утра они и просидели – Слепыш, скрючившись в шалашике, и чужак неподалеку. Потом, когда рассвело, неизвестный так же тихо ускребся обратно в тайгу. Слепыш выждал немного, затем осторожно, на карачках, выполз наружу. Стараясь не смотреть на трупы на снегу, подхватил рюкзак. Собрался уходить, да только негоже их так оставлять, люди все-таки. Хотя какие они люди…

От «сковородки» едва заметно тянуло жженой резиной и горелым мясом, но сейчас она была безопасна – вчера разрядилась полностью, теперь долго будет собирать силы. Стараясь не дышать, чтобы жуткие «ароматы» не лезли в ноздри, Слепыш оттащил тела в шалашик, уже собрался накрыть лапником, но взгляд, как назло, упал на пару контейнеров на поясе Бобра – в одном лежала «спираль», в другом – «звездулька». А еще в рюкзаке Ништяка пряталась пара «каштанов».