Читаем Ключ от этой тайны (СИ) полностью

  - Да вроде ничего такого не было, - заверила она. - Хотя, погодите... Кажется позавчера, днём, наши отдыхающие слышали визг тормозов на дороге... Вроде там кого-то сбили или зацепили. На дорогу вышли - никого. Наверное, ничего страшного. Ну, вот, пожалуй и всё... Это всё одна пожилая пара рассказывала, Даниловы их фамилия. Они как раз гуляли...



  - А можно поговорить с этими Даниловыми? - прервал её Рощин.



  Прошлось какое-то время посидеть на стульях в гостевой и подождать, пока найдут Даниловых. Чтобы компенсировать ожидание, добросердечная дежурная принесла по бутылке нарзану. Но, оказалось, Даниловы уехали на воскресенье в город, о чём уведомляли директора, обещали вернуться завтра к утру.



  - В общем-то они вам ничего нового не скажут... Они же не видели, а только слышали.



  - Понятно, - произнёс задумчиво Олег, и они попрощались.



  Когда возвращались по сосновому коридору, Олег сказал Семёну:



  - Извини, что я немного погонял тебя сегодня, - и он протянул солидную купюру.



  - Для вас - всё, что хотите, - хлопнул поцарапанной рукой по рулю таксист.



  Какие-то пару минут они ехали молча.



  И вдруг, посмотрев в сторону, Байдак легко затормозил.



  - Что случилось?



  - Да тут, пацаны... Наверное местные...Можно попробовать спросить.



  - Пацаны? Ну давай, пробуй...



  Байдак громко свистнул.



  За коричневыми стволами мелькали разрисованные лица и цветные перья.



  - Эй, индейцы, выходите! Да я вас вижу... Буквально на минуту, кое-что спросить надо.



  Отделившись от смолистых стволов сосен, к "Волге" подошли двое мальчишек. Один из них - долговязый, белобрысый был явно старше. Другой был маленький, большеголовый, длинные его тёмные волосы закрывали уши. Они и в самом деле одеты были индейцами, имели луки и колчаны со стрелами.



  - Как зовут-то? - спросил Семён.



  Ребята смущённо назвали себя. Старший был Серёжкой, а младший Игнатиком.



  - Ребята, вы каждый день тут играете? - спросил Байдак.



  - Ну, сейчас же каникулы... - ответил старший белобрысый Серёжка, приблизив к окну лицо с крапинками веснушек, разрисованном боевой окраской.



  - Мы обычно здесь, или в развалинах напротив, - охотно добавил черноголовый Игнатик.



  - В этот четверг не слышали ничего о происшествии на дороге?



  - Каком происшествии? А, это когда ЕрАЗ эту...тётю сбил? - ловко и быстро спросил Игнатик.



  - Да, - сразу с готовностью кивнул Байдак.



  - Такое мы видели, - серьёзно сказал Сергей.



  Рощин напряжённо всматривался в него.



  - Но эта женщина вроде жива осталась..., - добавил мальчишка.



  - Жива осталась? Ну-ка, расскажите поподробнее, храбрые краснокожие воины бледнолицему брату своему, - с грустной иронией промолвил Рощин и, скрипнув дверью, вышел из машины. - Так это точно женщина была?



  - Да, точно женщина, только моложе, ну как бы...



  - Девушка... - подсказал Олег.



  - Да, девушка, - согласился Серёжка.



  - Мы её как следует не разглядели, - добавил Игнатик.



  - Ну хорошо, значит не разглядели., - констатировал Рощин. - Но описать сможете, как это всё случилось? Вы здесь играли?



  - Не, напротив. В старой церкви..., - говорил старший мальчик. - С нами ещё Тында был, ну это, Тимка, наш товарищ... Ну он в лопухах засел, он ничего не видел.



  - Так, понятно. Ну, а вы-то что видели? - спросил Семён Байдак.



  - Ну, давай я расскажу, - сказал Серёжка Игнатику, - а ты пока помолчи. Потом добавишь.



  Младший опустил взор, но потом глаза его ожили, засверкали.



  - В общем мы играли, - говорил старший мальчик. - Как раз было "отступление"...Тында - он "шериф", за нами гнался, а мы, "апачи", прятались. И мы зашли в кусты у дороги... и тут - слышим - тормоза визжат...Мы выглянули из-за кустов в тот момент, когда машина эту...девушку уже сбивала...



  - Как сбивала? - спросил Олег.



  - Ну, он вроде крылом зацепил!



  - А девушка что, в этот момент посреди дороги была?



  - Ну она как бы перебегала дорогу и не заметила машину, - тихо встрял Игнатик.



  - Какого цвета машина?



  - Ну голубая такая, а верх - белый.



  - ЕрАЗ -762, - сказал Байдак. - Продукты, наверное, возит...



  - И что же она, эта девушка... Упала? - продолжал спрашивать напряжённый Олег.



  - Да, она крикнула и упала, - продолжал говорить Игнатик. - А водитель высунулся и ... матом. Нехорошо! И тут же её подхватили и понесли.



  - Девушку подхватили? А кто?



  - Не знаем. Какие-то люди... Там у обочины "Лада" стояла. Возле сосен... Люди подбежали... Это были какие-то двое дядек, подхватили её, ну, как бы, под руки и подняли... Один из дядек что-то сказал и махнул рукой, и водитель, который сбил, уехал.



  - Понятно. А потом?



  - А дальше мы не знаем, - сказал Серёжка. - Наверное, я так думаю, её увезли на "Ладе" в больницу. Просто сзади подошёл Тында со своим кольтом, и мы, бежать...



  Игнатик замер и посмотрел на старшего. Тот многозначительно молчал.



  - Понятно. А вы не вспомните, ребята, как выглядела эта девушка? Ну полная она, или худая, высокая, или низкая? - спросил Рощин.



  - Ну, - в нерешительности задумался Серёжка, - не помню. Вроде как не толстая...



  - Скорее невысокая, обыкновенная, волосы такие чуть светлее серых, - добавил младший мальчишка.



  - На лице, на голове кровь была?



  Оба мальчика покачали головой.



  - Не видели.



Перейти на страницу:

Похожие книги

Обитель
Обитель

Захар Прилепин — прозаик, публицист, музыкант, обладатель премий «Национальный бестселлер», «СуперНацБест» и «Ясная Поляна»… Известность ему принесли романы «Патологии» (о войне в Чечне) и «Санькя»(о молодых нацболах), «пацанские» рассказы — «Грех» и «Ботинки, полные горячей водкой». В новом романе «Обитель» писатель обращается к другому времени и другому опыту.Соловки, конец двадцатых годов. Широкое полотно босховского размаха, с десятками персонажей, с отчетливыми следами прошлого и отблесками гроз будущего — и целая жизнь, уместившаяся в одну осень. Молодой человек двадцати семи лет от роду, оказавшийся в лагере. Величественная природа — и клубок человеческих судеб, где невозможно отличить палачей от жертв. Трагическая история одной любви — и история всей страны с ее болью, кровью, ненавистью, отраженная в Соловецком острове, как в зеркале.

Захар Прилепин

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Роман / Современная проза
Я из огненной деревни…
Я из огненной деревни…

Из общего количества 9200 белорусских деревень, сожжённых гитлеровцами за годы Великой Отечественной войны, 4885 было уничтожено карателями. Полностью, со всеми жителями, убито 627 деревень, с частью населения — 4258.Осуществлялся расистский замысел истребления славянских народов — «Генеральный план "Ост"». «Если у меня спросят, — вещал фюрер фашистских каннибалов, — что я подразумеваю, говоря об уничтожении населения, я отвечу, что имею в виду уничтожение целых расовых единиц».Более 370 тысяч активных партизан, объединенных в 1255 отрядов, 70 тысяч подпольщиков — таков был ответ белорусского народа на расчеты «теоретиков» и «практиков» фашизма, ответ на то, что белорусы, мол, «наиболее безобидные» из всех славян… Полумиллионную армию фашистских убийц поглотила гневная земля Советской Белоруссии. Целые районы республики были недоступными для оккупантов. Наносились невиданные в истории войн одновременные партизанские удары по всем коммуникациям — «рельсовая война»!.. В тылу врага, на всей временно оккупированной территории СССР, фактически действовал «второй» фронт.В этой книге — рассказы о деревнях, которые были убиты, о районах, выжженных вместе с людьми. Но за судьбой этих деревень, этих людей нужно видеть и другое: сотни тысяч детей, женщин, престарелых и немощных жителей наших сел и городов, людей, которых спасала и спасла от истребления всенародная партизанская армия уводя их в леса, за линию фронта…

Алесь Адамович , Алесь Михайлович Адамович , Владимир Андреевич Колесник , Владимир Колесник , Янка Брыль

Биографии и Мемуары / Проза / Роман, повесть / Военная проза / Роман / Документальное