Ключ от этой тайны (СИ)

  "Я чувствую, как вся она дрожит, брошенная, словно форель на песок, и ждёт, будто могучей морской волны, синего плаща всадника... Хоть кто-то её услышит и отзовётся. А она напрасно будет идти от плаща к плащу, ибо уже нет мужчины, который насытит её. Вот так и берег, чтобы освежиться, зовёт переливы морских волн, и волны вечно катятся одна за одной".

  Лиле достался младший отряд и, поначалу, дети ей показались чужими, но постепенно она свыклась и подружилась с ними. Воспитателем была учительница химии из керченской школы по фамилии Изотова.

  Ещё с детских лет Лиля относилась к лагерной жизни по-всякому. Было такое, что принимала её душа, и то, что совсем не нравилось. Подъёмы и отбои, происходящие в определённое время по звуку голосистого горна, утренние и вечерние торжественные линейки с подъёмом или опусканием флага, увлекательные походы и ликующие купания в бирюзовом море, весёлый праздник Нептуна и забавные игры, связанные с ним, красивые вечерние песни и огненные танцы, а также интересное кино - всё это ею приветствовалось.

  Лилю несколько угнетала сама лагерная атмосфера обязательности и несвободы. Эти бесконечные надоедливые соревнования и конкурсы - на лучший отряд, на лучшее хождение строем с песней, на лучший порядок и чистоту в корпусах... Как это можно было полюбить? А ещё - самодеятельность и различные спортивные соревнования... Последними, к счастью, в "Волне" занимался мужчина - физорг по имени Михаил, которого все почему-то называли Мишле. А вот номера художественной самодеятельности для концерта Лиле пришлось готовить практически самой - воспитательница помогала мало, только лишь в последний момент и основным методом в её деятельности было жёсткое давление. Лиля пыталась заинтересовать, уговорить, что-то получалось, а что-то нет. Но внутренне она чувствовала, что ей это не нравится, поэтому концерты и выступления готовились всегда наспех. К счастью, в её отряде оказались две девочки, занимавшиеся в школьном спортивном кружке - они показывали акробатический этюд, был мальчик, неплохо игравший на баяне. Когда нужна была песня, несчастная Лиля просила подсобить музыкального руководителя лагеря - полную женщину в панаме, которая везде ходила с аккордеоном и казалась единым целым с ним. Та охотно помогала. Вскоре в отряде обнаружилась юная певица, а также несколько поющих ребят и был организован хоровой кружок. А во время походов все дружно, без всякого давления, с огоньком пели "Взвейтесь кострами", "Мы идём за дружиной дружина", "Гайдар шагает впереди".

  Вечера после отбоя становились личным временем для вожатых. Происходили романтические встречи и прогулки под луной, песни под гитару, употребление липкого южного вина, купание в море в лунной дорожке. Лиля тоже ждала отбоя, чтобы с головой окунуться в эту тайную свободную жизнь, но это в первые дни. Само пребывание в пионерлагере, обязанности вожатой заставили её ограничить ночные гуляния. Необходимо было найти время, чтобы выспаться перед новым рабочим днём. Да и проблемы с поведением детишек появились. Воспитатель Изотова к вечеру возвращалась домой в Керчь. Пионеров без присмотра надолго нельзя было оставлять - после отбоя девочки в палате любили поболтать и пошуметь. Мальчики от них не отставали, то и дело норовили пустить им в палату ящерицу или ужа, а также обмазать их спящие физиономии зубной пастой. Всё это необходимо было контролировать.

  За всю смену Лиля получила два письма - от родителей и от Феликса, которого начал уже тревожить военкомат. Ей было приятно получать от него письма, это значило, что у неё кто-то есть, свой парень, и это повышало её статус в обществе лагерных подруг. Но, всё же, какой-то пламенной любви к Феликсу она не испытывала. Не вызывал у Лили бурных чувств и красавец - физкультурник Мишле, который нравился здесь всем, но от этого он ей и не нравился.

  Но какая-то далёкая, затаённая жажда поцелуев и крепких объятий была. Чтобы освободиться от неё Лиля часто заплывала поздно ночью в море. Оно становилось чёрно-синим, на волнах качались серебряные и бледные звёзды.

  Как-то Лилю нагнала надувная лодка. На вёслах сидел тот самый физкультурник Мишле.

  "Я испугался, подумал, вам помощь понадобится. Вы так далеко заплыли", - сказал он.

  Лиля и сама немного испугалась. Всё-таки плавала она не так уж хорошо, а устала здорово. Она влезла в лодку. Мишле накрыл её плечи полотенцем и тут же крепко обнял её. Вид красивой девушки в мокром купальнике, облепившем тело, опустившей свой взор, волновал его, он ощутил острое желание обладать ею. Мишле стал жарко целовать её. Лиля не сопротивлялась. Она лежала, спина её ощущала днище лодки, а тело поддалось огненному вихрю, одолевая боль, испытывая сладкую истому, разливающуюся от волос на голове до пяток.