Читаем Ключ от этой тайны (СИ) полностью

  - Да, привет! Как вы узнали, что я здесь? - спросила Лиля.



  - Это неважно, - ответил Бобов.



  Связь нормализовалась и его было слышно отчётливо.



  - Слушай внимательно, говорю коротко. У вас конец смены и отъезд...



  Он назвал число.



  - Ну да!



  - На платформе Новохатки в вагон подсядет человек. Помоги, прими, дай место внизу.



  - Но... Как? Я же не проводник... У нас же не обычный пассажирский вагон для всех, едут же дети.



  - Ты вот что... Просто прими к сведению и делай своё дело. Обо всём остальном не беспокойся... Через три часа человек выйдет... Пакет оставит - передашь мне в городе. Всё, отбой.



  И Бобов отключился.



  Сердитая Лиля положила трубку.



  Только этого ей ещё не хватало!



  Вся эта компания Бобова, седоусого литератора и прочих "интеллигентов" вызывала у неё отвращение. Вот влипла! И откуда они узнали, что она здесь, в пионерлагере? Ах, доцент Пирог в курсе! Как она могла забыть! Этому деятелю стоит пальцем шевельнуть, и Лиля вылетит из университета. Её просто "завалят" на ближайшей сессии. Хорошо бы, если бы менты посадили этого Пирога в тюрягу. Есть за что! Но, с другой стороны, какое-то значение Ростислав Михайлович Пирог в её жизни имеет! Он её защищает! Да ладно! Защищает? Думает о своей выгоде! Может просто откупиться от него? Заплатить некоторую сумму! Ну и где же она её возьмёт? Попросить помощи у Олега Рощина? Пусть выведет её из этой операции...



  И вдруг внутри Лили защемило - не видеть Олега, не участвовать в этой тайной и захватывающей жизни ей почему-то совсем не хотелось!



  Так в борениях, сомнениях и раздумьях она прокрутилась на своей пружинной койке всю ночь.



  Рядом сопели и похрапывали во сне девочки.



  Следующий день был хмурым и ветреным, серые сухие краски его сочетались с тёмно - синими. Таким же грозным, тёмно-зелёным казалось громадное и могучее море.



  Несмотря на плохую погоду воспитатель Изотова решила всё же вывести детей на берег. Не белом песке лежала полоска водорослей, гирлянда ракушек и выброшенные рыбины, шевелившие ртами.



  Ребята бросали серебристые тельца рыбок в воду. Репетировать праздник костра не получилось - слишком шумели волны, ветер вырывал из рук листки сценария. Играли в пляжный волейбол. Лиля присела на камень и долго наблюдала за детьми и бурным морем. Потом открыла "Цитадель" Экзюпери на первой попавшейся странице. Под ветром книга шевелила листами, будто крыльями.



  Но Лиля сумела прочесть:





  "Ненавижу податливость. Нет человека, если он не сопротивляется. Иначе это муравейник, в котором нет Бога".





  Она отложила книгу и сидела, размышляя.



  И в этот момент Лиля решила позвонить Рощину, рассказать ему о звонке Бобова и о человеке, который подсядет к ней в вагон. Больше времени не будет - завтра праздник костра.



  Вечером она была в апартаментах директора лагеря и долго объясняла секретарше, зачем ей нужна междугородка.



  - Ладно, Радченко, один раз, - милостиво разрешила женщина.



  Но, увы, телефон Рощина был нем - на том конце не брали трубку.



  "И где он ходит?", - думала Лиля. - "Хотя, может быть какое-то задание".



  Тут вдруг её, чёрствую и равнодушную ко всему, как она считала, стал волновать сам факт того, что с Рощиным что-то случилось, она представляла долговязую фигуру Олега, его немного грустный взгляд... Может лучше отправить какую-то секретную телеграмму? Но что она там напишет и как?



  Хотя, почему она так всполошилась? Подумаешь, Бобов ей дал особое поручение... По приезду она может сообщить Рощину, может встретиться с ним...





  ***



  Наконец-то лагерная жизнь завершилась. Прощальный вечер был незабываем. Пылал большой костёр, алое пламя раздвигало сумерки, прогоняя мглу, а большие багровые искры от трескуче пылающих дров согревали холодные синие звёзды. Ребята в белых рубашках, красных пилотках и галстуках встают в "орлятский" круг. Ведущие, в пламенеющих галстуках, торжественно говорят:





  Друзья, пора нам расставаться



  Без расставания нету встреч.



  И чтобы снова нам собраться,



  Мы собралися в этот вечер.





  Пусть то, что дорого тебе, ему и мне



  Сейчас мы вспомним на костре.





  А для начала - становись!



  Скажи речёвку и девиз!





  Отряды провели перекличку, прокричавши своё название и девиз. Потом хор спел песню о барабанщике.



  Сделав шаг вперёд, ведущий - симпатичный мальчишка, с волосами как лён, видневшимися из-под пилотки, произнёс:





  Нам лагерь подарил друзей,



  Кому дал он и подруг.



  Как хорошо, что рядом встал



  Надёжный, верный друг!





  Отряды спели песню "Когда мои друзья со мной", а потом поблагодарили всех вожатых, воспитателей, директора, поваров и других работников лагеря.





  Прощай наш лагерь, мы вернёмся,



  Мы стали чище и добрей,



  Дружить и верить мы клянёмся



  Друг другу стать ещё родней!





  Лиля тоже сказала несколько добрых слов своему отряду. Мешал говорить застрявший ком в горле от волнения, от радости, от гордости. А Лера стояла рядом со своими и утирала слёзы под взлетевшей под звёзды песней "Взвейтесь кострами, синие ночи".





  ***



  Река линялыми волнами качала пароход. Олег Рощин стоял у борта и смотрел на воду. После тяжёлого разговора с Камой он, будучи весь на нервах, механически купил билет на прогулочное судно.



Перейти на страницу:

Похожие книги

Обитель
Обитель

Захар Прилепин — прозаик, публицист, музыкант, обладатель премий «Национальный бестселлер», «СуперНацБест» и «Ясная Поляна»… Известность ему принесли романы «Патологии» (о войне в Чечне) и «Санькя»(о молодых нацболах), «пацанские» рассказы — «Грех» и «Ботинки, полные горячей водкой». В новом романе «Обитель» писатель обращается к другому времени и другому опыту.Соловки, конец двадцатых годов. Широкое полотно босховского размаха, с десятками персонажей, с отчетливыми следами прошлого и отблесками гроз будущего — и целая жизнь, уместившаяся в одну осень. Молодой человек двадцати семи лет от роду, оказавшийся в лагере. Величественная природа — и клубок человеческих судеб, где невозможно отличить палачей от жертв. Трагическая история одной любви — и история всей страны с ее болью, кровью, ненавистью, отраженная в Соловецком острове, как в зеркале.

Захар Прилепин

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Роман / Современная проза
Я из огненной деревни…
Я из огненной деревни…

Из общего количества 9200 белорусских деревень, сожжённых гитлеровцами за годы Великой Отечественной войны, 4885 было уничтожено карателями. Полностью, со всеми жителями, убито 627 деревень, с частью населения — 4258.Осуществлялся расистский замысел истребления славянских народов — «Генеральный план "Ост"». «Если у меня спросят, — вещал фюрер фашистских каннибалов, — что я подразумеваю, говоря об уничтожении населения, я отвечу, что имею в виду уничтожение целых расовых единиц».Более 370 тысяч активных партизан, объединенных в 1255 отрядов, 70 тысяч подпольщиков — таков был ответ белорусского народа на расчеты «теоретиков» и «практиков» фашизма, ответ на то, что белорусы, мол, «наиболее безобидные» из всех славян… Полумиллионную армию фашистских убийц поглотила гневная земля Советской Белоруссии. Целые районы республики были недоступными для оккупантов. Наносились невиданные в истории войн одновременные партизанские удары по всем коммуникациям — «рельсовая война»!.. В тылу врага, на всей временно оккупированной территории СССР, фактически действовал «второй» фронт.В этой книге — рассказы о деревнях, которые были убиты, о районах, выжженных вместе с людьми. Но за судьбой этих деревень, этих людей нужно видеть и другое: сотни тысяч детей, женщин, престарелых и немощных жителей наших сел и городов, людей, которых спасала и спасла от истребления всенародная партизанская армия уводя их в леса, за линию фронта…

Алесь Адамович , Алесь Михайлович Адамович , Владимир Андреевич Колесник , Владимир Колесник , Янка Брыль

Биографии и Мемуары / Проза / Роман, повесть / Военная проза / Роман / Документальное