Читаем Ключ от этой тайны (СИ) полностью

  Небо укрылось чёрным одеялом. Острые серые капли заставили Олега вздрогнуть на пути к кафе. Дождь залопотал по листьям. Пришлось укрыться под деревом. Пронзительный запах листвы, цветов и трав, дождевой свежести охватил его. Он перебежал в чайную, находящуюся рядом, заказал себе хорошего липового чаю. Сидел под тентом на веранде, наблюдая полосующий дождик и проглядывая свежую газету.



  Сами собою нахлынули воспоминания. Первое их свидание с Камой... Они встретились в Сиреневом сквере. Ласковые запахи, блуждающий огонь горящих цветов... Был прекрасный вечер, и они не заметили сгустившихся туч. В темноте узкое личико Камы, из без того слишком смуглое, стало почти призрачным и оттого более загадочным. Изредка вспышки молний озаряли её чёрные глаза и тонкие черты лица. Капли не щадили волосы, делая их более тяжёлыми. Олег укрыл девушку своим пиджаком, и они побежали к колоннам дворца Молодёжи, но вымокли здорово! Тогда он впервые обнял её, чтобы согреть.



  Их познакомили родители. Отец, тогда ещё доцент университета, повёл их с мамой в одно из воскресений в гости. Отец Камы - жгучий брюнет по фамилии Маркус, ответственный инженер, долгое время работал в Египте, при нём была и жена - врач. Там, в стране пирамид и родилась худенькая черноглазая девушка, очень своенравная и ранимая настолько, что жить им вдвоём оказалось почти невозможно...



  ...Крупные капли били по матовым зеркалам луж, рождая полушария хрустальных пузырей. В мире что-то остановилось, требовало движения, и он сам застыл. Плетущийся куда-то дождик пробуждал его к жизни.



  Нужно было разрешать несколько загадок. Одна из них была звонком Лили Радченко. Перед ним стояло милое личико девушки с чуть раскосыми серыми глазами.



  Он побежал под дождём к трамваю. Рубашка намокла и из голубой превратилась в тёмно - синюю. Дома сменил рубашку, соорудил яичницу с помидорами, с улыбкой вспоминая "Женитьбу" Гоголя, в которой один из персонажей носил фамилию Яичница...



  Поужинав, вынул лист с отпечатанной информацией координат Радченко. Итак, город Дахов, улица Рыбников, дом 17, квартира 88.



  Здесь живут Радченко, но у них нет телефона. Зато есть у соседей, квартира 86 и ещё ниже - 83. Попробуем сначала позвонить в 86. К счастью на том конце провода ответили почти сразу. Позвать Радченко из 88? Хорошо, только потерпите... Слышны были голоса, шлепки тапочек, скрипнувшая дверь - побежали звать. Ждать, однако, пришлось очень долго. Наконец-то женский голос громко спросил:



  - Алло! А хто цэ? Слухаю...



  Это была мама - Нина Ивановна Радченко. Женщина мешала при разговоре украинские и русские слова.



  - Это её знакомый, - пояснил Олег. - А Лиля дома?



  - Нема. А дэ вона?



  - Да вот сам её ищу.



  - Пробачте, а хто вы?



  - Ну...знакомый её. Называйте меня просто Олегом.



  - Олег? Она нам ничего про вас не рассказывала.



  - Познакомились недавно. Как вы думаете, где она может быть? - спросил Олег.



   -Да мы й сами беспокоимся. Она должна была уже домой приехать, - встревоженно говорила женщина. - Она из пионерлагеря письмо прислала...



  - А что конкретно писала в письме?



  - Ну... Описывала, как работала она в лагере, значит...Писала, що скоро... цей...праздник костра, а после этого она отвезёт детей в Тополинов, соберёт в вещи и - до дома...



  - Телеграммы не давала? О том, что выехала?



  - Не было.



  Пообещав, что он обязательно поищет Лилю, Олег продиктовал на всякий случай свой телефон и в задумчивости положил трубку.





  ***



  ...О находке ему сообщили рано утром звонком из общежития. Говорила дежурная:



  - Тут сумочка...Какие-то девушки принесли...Сказали, что нашли в траве... Возле кустов у дороги... Что? Это на Полевой улице. Вроде шли на остановку и нашли. Что? Фамилии принесших? Нет, мы не спрашивали. Они просто принесли и ушли. А у нас тут под стеклом ваш телефон, говорят, вы интересовались.



  - Как эти девушки выглядели? - спросил Олег напряжённым голосом.



  - Ну как... Обычно... Одна рыженькая, невысокая такая, волосы курчавые, другая - блондинка или крашеная... Она повыше будет... Одеты? Да очень просто, обыкновенно...Они вроде как работницы фабрики...



  - А откуда эти девушки узнали, что сумочка именно Лилии Радченко?



  - А тут блокнот с ... данными...



  Попросив, чтобы сумочку больше не трогали и спрятали, Олег срочно стал собираться...



  В огромном, крепко построенном странном здании общежития царила прохлада.



  Комендантша восседала на своём кресле, с трудом в нём умещаясь. Это была особа с маленькими, немного сонными глазками. Когда Рощин показал своё удостоверение, глаза её ожили, а краска постепенно стала заливать лицо.



  Комендантша засуетилась.



  Она вынула из шкафчика и положила стол обычную сумочку бордового цвета.



  - Вот, товарищ Рощин, - сказала комендантша хриплым густым голосом. - Именно эта сумочка была найдена.



  - Всё, больше не трогайте, я сам, - попросил хмурый Олег...



  Он аккуратно открыл сумочку и стал рассматривать находящиеся в ней вещи. Среди обычного дамского набора оказался блокнот и ещё книжечка в мягкой обложке на французском.



  - Сумочку я изымаю, - объявил Олег.



Перейти на страницу:

Похожие книги

Обитель
Обитель

Захар Прилепин — прозаик, публицист, музыкант, обладатель премий «Национальный бестселлер», «СуперНацБест» и «Ясная Поляна»… Известность ему принесли романы «Патологии» (о войне в Чечне) и «Санькя»(о молодых нацболах), «пацанские» рассказы — «Грех» и «Ботинки, полные горячей водкой». В новом романе «Обитель» писатель обращается к другому времени и другому опыту.Соловки, конец двадцатых годов. Широкое полотно босховского размаха, с десятками персонажей, с отчетливыми следами прошлого и отблесками гроз будущего — и целая жизнь, уместившаяся в одну осень. Молодой человек двадцати семи лет от роду, оказавшийся в лагере. Величественная природа — и клубок человеческих судеб, где невозможно отличить палачей от жертв. Трагическая история одной любви — и история всей страны с ее болью, кровью, ненавистью, отраженная в Соловецком острове, как в зеркале.

Захар Прилепин

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Роман / Современная проза
Я из огненной деревни…
Я из огненной деревни…

Из общего количества 9200 белорусских деревень, сожжённых гитлеровцами за годы Великой Отечественной войны, 4885 было уничтожено карателями. Полностью, со всеми жителями, убито 627 деревень, с частью населения — 4258.Осуществлялся расистский замысел истребления славянских народов — «Генеральный план "Ост"». «Если у меня спросят, — вещал фюрер фашистских каннибалов, — что я подразумеваю, говоря об уничтожении населения, я отвечу, что имею в виду уничтожение целых расовых единиц».Более 370 тысяч активных партизан, объединенных в 1255 отрядов, 70 тысяч подпольщиков — таков был ответ белорусского народа на расчеты «теоретиков» и «практиков» фашизма, ответ на то, что белорусы, мол, «наиболее безобидные» из всех славян… Полумиллионную армию фашистских убийц поглотила гневная земля Советской Белоруссии. Целые районы республики были недоступными для оккупантов. Наносились невиданные в истории войн одновременные партизанские удары по всем коммуникациям — «рельсовая война»!.. В тылу врага, на всей временно оккупированной территории СССР, фактически действовал «второй» фронт.В этой книге — рассказы о деревнях, которые были убиты, о районах, выжженных вместе с людьми. Но за судьбой этих деревень, этих людей нужно видеть и другое: сотни тысяч детей, женщин, престарелых и немощных жителей наших сел и городов, людей, которых спасала и спасла от истребления всенародная партизанская армия уводя их в леса, за линию фронта…

Алесь Адамович , Алесь Михайлович Адамович , Владимир Андреевич Колесник , Владимир Колесник , Янка Брыль

Биографии и Мемуары / Проза / Роман, повесть / Военная проза / Роман / Документальное