Ключ подчиняется воле Хранителя

– Она кого-то позвала, – перебил его Женя. – Я не понял, кого, видимо, тут есть другие Искатели. Это странно. Я не знаю, сколько их и могут ли они быть вооружены. Безопаснее было уйти.

– Можешь уже нормально все объяснить?

– Зачем тебе? Я верну тебя домой, а там постарайся все забыть.

– Ну, я все равно должен знать. В конце концов от всего этого зависит судьба моего мира и моя собственная, – ответил Кирилл, заглядывая ему в глаза.

Женя усмехнулся и покачал головой. Он протянул руку, и Кирилл передал ему сигарету.

– Мы можем попадать в ваш мир через порталы, но здесь наши способности значительно ниже. Но есть ключи – они открывают такие порталы, которые позволят перейти в ваш мир, не утратив способностей. Эти ключи с момента их изобретения были у Хранителей и передавались по наследству. Теперь Охотники ищут эти ключи, – медленно произнёс Женя и, бросив короткий взгляд на Кирилла, продолжил: – Ключей всего семь. Охотники нашли шесть из них. Один из них был спрятан в вашем мире, мы подозреваем, что последний ключ здесь. Искатели должны найти его раньше, чем Охотники. Поиски продолжаются очень долго. Хранитель хорошо прячется и скорее всего Охотники не могут читать его мысли – поэтому и не нашли до сих пор.

– Почему Хранитель не может сам вернуться в ваш мир и отдать ключ?

Женя задумчиво посмотрел в сторону. Он растерялся.

– Мы не знаем. Может, считает более безопасным оставить его у себя. Возможно, это и так, но мы не можем бездействовать.

– И как вы ищете его?

– Я в большей степени полагаюсь на телепатию. Другие, Роуз, например, распускают слухи, надеясь, что Хранитель сам придёт к ним, – Женя ненадолго задумался и неожиданно тихо посмеялся: – Не думаю, что это произойдет. Хранитель должен быть осторожен, чтобы не обнаружить себя перед Охотниками. Я думаю, он в России.

– И что будем делать дальше?

Женя пожал плечами.

– Не знаю, но мне нужно срочно возвращаться,– ответил он, а потом вдруг улыбнулся и спросил: – А ты рисковать готов?

Ⅳ

Роуз было страшно. Казалось, всë уже позади, но липкий страх покрывал кожу, пробирая до самых костей. Хотелось его смыть, и Роуз даже несколько раз за день поддалась этому глупому желанию, заранее зная, что это не поможет. Она натиралась маленькой розовой губкой, так долго и упорно, что уже во всем доме стоял яркий аромат всевозможных шампуней и масел.

Она долго лежала в постели, с головой укрывшись одеялом, и прислушивалась, но в доме было тихо.

В соседней комнате спал Вольтер – единственный из троих прибывших Искателей, кого она смогла убедить остаться хотя бы до утра.

Хотя Искатели приехали быстро и сразу же отправились на поиски Жени и Кирилла, попытки догнать их не увенчались успехом. Они были уверены, что, хоть и не смогли их найти, спугнули – и парни не рискнут возвращаться в дом Роуз. Но девушке было страшно оставаться одной. Она никак не могла понять, как сразу не догадалась, что Женя – Охотник, как, даже не удостоверившись, пустила в дом двух незнакомцев. Она должна была сразу заметить неладное: как в толпе они нашли её – Искательницу, почему не связались через штаб? Ответ был очевиден: Женя услышал мысли. Тем не менее, вопросов оставалось много. Почему Женя не убил её сразу? Зачем пришел к ней, зачем врал об Охотниках в России? Почему с ним был человек?

Мысли крутились в голове, оставляя в груди неприятное ощущение холода и пустоты. Скоро она уснула.

Ей снилась Алис. Сон был короткий и вряд ли имел какой-то смысл. Это было почти забытое воспоминание из прошлого, из того времени, когда Роуз только пришла в этот мир. Она ходила в университет и жила в пресловутом студенческом общежитии. Все в лучших традициях: маленькая комната, окна которой выходили в тесный дворик, две железные кровати, колючие одеяла.

Засыпая, Роуз проводила пальцами по трещине в штукатурке и размышляла о том, как же еë сюда занесло.

Соседка – Алис – ложилась спать поздно, если вообще ложилась: за полтора года Роуз так и не застала этот момент.

И сейчас ей снился один из вечеров в общежитии. Алис сидела на своей кровати, оперевшись на стену – она даже не подкладывала подушку, – вытянув ноги. Настольную лампу на ночь она пригибала так, что отражаясь от стола свет становился желтым, теплым, а по стенам ползли длинные, тусклые тени.

Алис пила дешевое шампанское из узкого бокала и всегда со льдом. Смотрела она то на светло-рубиновую жидкость, задумчиво поворачивая бокал в руке, то прямо Роуз в глаза. Говорила она редко. Тишину в комнате нарушал тихий звон льда о стекло.

И сейчас, во сне, Роуз слышала этот звон. Катя смотрела на неё, пристально, не отводя взгляд. Она всегда смотрела так, будто знала всë. То с насмешкой, то с сочувствием она заглядывала в глаза, но Роуз никогда не могла понять, о чем та думает.

Она едва вздрагивала при мысли о том, что Катя знает всë.

Роуз всë смотрела на бокал, в котором монотонно звенел лëд, и не могла разобрать – сон то или нет.