Ключ Всех Дверей. Бракирийский след (СИ)

На базе уже заметили неопознанный корабль, уже вызывали, одновременно разворачивая в их сторону орудия.

- Простая визуализация тебя, значит, не устроит?

- Нет. Мне нужно быть там, отсюда мне будет гораздо сложнее… а силы ещё понадобятся.

- Что ж…

На посадочной площадке, естественно, уже собралась небольшая толпа. Деловитыми тараканами разбежались по укрытиям стрелки. Пока не стреляли – ждали отмашки. Небольшая летающая платформа с двумя фигурами на ней снизилась и зависла в полутора метрах над землёй, но отмашки пока не было – пять минут погоды не сделают, стоит хотя бы выяснить, кто и зачем припёрся.

- Добрый день, джентльмены, – нарушил тишину Альберт, – предупреждая ненужные вопросы, скажу, что наши имена, звания и полные биографии ничем не помогут вам в жизни. Нам есть что сказать вам, а вам стоит это выслушать, не перебивая. Лично я глубоко сомневаюсь, что в вас остались рудименты чести, совести и моральных норм, но мой спутник считает, что стоит дать вам шанс, а наивность нужно ценить, её так мало в жизни осталось. Нам стало известно о вашем эпохальном кинопроекте, – над ладонью Альберта вспыхнула голограмма всё с той же серьёзной дикторшей на фоне улиц и зданий города Хьяла, – и остальных связанных с ним планах. Увы, что знают трое, знает и свинья.

Голограмма сменилась следующим сюжетом – ракурс заметно сдвинулся, и теперь в кадр попали военные в противогазах, оцепившие горстку следующих «актёров», перекатываемые баллоны, о содержимом которых вполне можно было догадаться…

- Сколько? – хрипло бросил военный средних лет, в котором можно было предположить если не главного на этой базе, то одного из главных.

Альберт, честно говоря, сперва не понял, и посмотрел на военного с некоторым сомнением в его рассудке.

- Чего – сколько?

- Сколько за ваше молчание. И за оригинал записи, конечно.

- Ну я же говорил – не перебивая… Значит, других мыслей в ваших так много на что способных мозгах не зародилось? Нам нужно, чтоб вы отказались от уничтожения региона. Это тот минимум наших требований, без которого дальнейший диалог едва ли будет возможен.

- Че-го?

- В моей семье, как подобает нашему кругу, с самого моего детства звучало множество языков, начиная от языка таратимудов и заканчивая различными диалектами моради. Но говорю я всё же на земном английском, немногим отличающемся от общепринятой интерлингвы. Чего именно вы в моих словах не поняли? Нам нужно, чтоб ни один ваш корабль, ни один ваш самолёт не вылетал за хребет Озара, чтобы ни один ваш корабль, самолёт или танк не атаковал мирные города джи-лаев, ни одна ваша бомба не упала на их землю и ни один баллон газа больше не был там открыт.

- Вы, что ли, из этих крыс? Наконец-то у них окончательно съехали мозги… Чего ещё хотите? Публичного покаяния, компенсации за моральный вред?

- Вообще-то, было бы неплохо.

Офицер незаметно сомкнул по два пальца на руках, и с обеих сторон площадки одновременно раздались выстрелы. Разумеется, пробить щиты техномагии не имеющие никакой надежды.

- Советую не тратить время и боезаряд. Я понимаю, что вы ещё не весь арсенал на нас проверили, но может быть, не будем повторять хрестоматийные сценарии? Боюсь, гениальными режиссёрами вам не стать. Но у вас ещё остаётся возможность выбраться отсюда живыми.

Военный кашлянул и сплюнул.

- А ты с юмором, парень… Ну да, положим, сколько-то интересных технических примочек у вас есть… И что, они дают вам полную неуязвимость? Даже от «Малышки Кэнди»?

Дэвид раздражённо взмахнул рукой.

- У вас есть выбор – ваши намеренья или ваша жизнь. Я не хочу вас убивать, с любой дороги человек ещё может повернуть. Я надеюсь, у всех вас в жизни есть что-то кроме того, чем вы занимались здесь. Выберите это, сложите оружие и уничтожьте его…

- Слышь ты, рогатый, не разводи демагогию! – раздалось с левого фланга, – вас же спросили: сколько? Ну, не деньгами, может… Вы хотели этот регион себе? Ну так такие вопросы вот так в поле не решаются…

- Это безнадёжно, – улыбнулся Альберт. Ближайший ангар вдруг легонько качнуло, словно именно под ним случилось некое локальное землетрясение, он начал оплывать, как пластмасса у огня, и в один момент осыпался огромной кучей мелкой серой пыли. В этой пыли обалдело копошились находившиеся там, видимо, люди.

Дэвид и сам видел, что безнадёжно, и ему было невыразимо грустно от этого. Всегда грустно, когда тебя не понимают, не хотят понять, не хотят видеть…

Несколько военных, разинув рты, смотрели туда, где был ангар, потом площадка взорвалась рёвом…

Альберт досадливо поморщился, когда новая очередь выстрелов угасла на их щитах.

- Людей настораживают незаслуженные подарки. Они не готовы принять шанс, который им давать совершенно не за что.

Дэвид обвёл взглядом собравшихся.