Ключи к полуночи

— Так вы говорите, что где-то в вашем прошлом на самом деле был человек с механической рукой?

Джоанна кивнула.

— И для каких-то целей, которых вы не понимаете, он применял к вам шприц для подкожных инъекций?

— Да. Положительно так, — она тяжело вздохнула. — Когда я увидела того корейца, что-то оборвалось во мне. Я вспомнила голос того человека из сна. Он снова и снова говорил: "Еще стежок, еще стежок".

Предчувствие близкой развязки забилось в груди Алекса.

— Но вы не знаете, кто он был?

— Или где, или когда, или почему, — с несчастным видом произнесла Джоанна. — Я страдаю амнезией. Но, клянусь Богом, это было. Я не сумасшедшая. Это было. И это... что-то было сделано со мной против моей воли... что-то я не... не могу вспомнить.

— Попытайтесь.

Она говорила шепотом, как будто боялась, что существо из ночного кошмара могло услышать ее.

— Этот человек нанес мне вред... что-то сделал со мной, что было... это звучит мелодраматично, но я чувствую это... что-то такое же плохое, как смерть, может, в каком-то смысле, хуже, чем смерть.

Ее голос наэлектризовал Алекса; каждый шипящий согласный звук, как поток, врывался в маленький промежуток между двумя арками. На ее лице, хорошеньком, но потерянном, отразились следы ужаса, который он никак не мог понять до конца.

Джоанна затрепетала.

Алекс тоже.

С милой робостью она сделала шаг к нему. Инстинктивно Алекс раскрыл объятия, и она прижалась к нему. Он обнял ее.

— Это звучит странно, — сказала она, — я знаю, это звучит совершенно невозможно. Человек с механической рукой, как злодей из книжки комиксов. Но я клянусь, Алекс...

— Я верю вам, — сказал он.

Все еще в его объятиях Джоанна взглянула снизу вверх:

— Правда?

Внимательно глядя на нее, он произнес:

— Да, правда, мисс Шелгрин.

— Кто?

— Лиза Шелгрин.

В замешательстве она отступила от него на шаг.

Он подождал, наблюдая.

— Алекс, я не понимаю.

Он ничего не сказал.

— Кто Лиза Шелгрин?

— Полагаю, что вы честно не знаете.

— Вы собираетесь сказать мне?

— Вы — Лиза Шелгрин, — сказал Алекс.

Он хотел поймать мимолетное выражение, которое выдало бы ее, тот взгляд заговорщика, загнанного в угол, или, возможно, выражение вины, спрятанное в складочках уголков ее милого рта. Но даже, когда он искал эти знаки, он уже потерял свою убежденность, что найдет их. Джоанна совершенно сбивала его с толку. Если она и была потерявшейся Лизой Шелгрин — а теперь Алекс был уверен, что никем иным она и не могла быть — значит, вся память ее настоящей личности случайно или намеренно была стерта.

— Лиза Шелгрин, — сказала она изумленно, — я?

— Вы, — ответил Алекс, но на этот раз без обвинительного тона.

Она медленно покачала головой.

— Не понимаю.

— Я тоже, — сказал он.

— Это шутка?

— Это не шутка, Джоанна. Это долгая история. Слишком долгая для меня, чтобы рассказывать ее, стоя здесь на холоде.

Глава 11

На пути обратно в "Лунный свет" Джоанна забилась в уголок заднего сиденья такси, в то время как Алекс рассказывал ей, кем, по его мнению, она была. Ее лицо оставалось бледным, темные глаза были насторожены. Нельзя было определить, как его слова воздействуют на нее.

На переднем сиденье рядом с шофером стоял транзисторный приемник, который и занимал его внимание. Водитель подпевал какому-то японскому шлягеру, который передавали по радио, достаточно громко, чтобы было слышно, но не так, чтобы беспокоить своих пассажиров. Он не умел говорить по-английски. Алекс убедился в этом прежде, чем приступить к истории, которую он должен был рассказать Джоанне.