Ключи Марии

– И какие же поручения он вам поручил? – В голосе Олега прозвучало раздражение, и мужик напротив напрягся.

– Разные…

– Откуда я вас знаю? – спросил гость.

– По подвалу. Костер помните? Вы как раз спрашивали, как пройти к Игорю Витальевичу.

– В подвале?! – Бисмарк кивнул, вспомнив этот момент из недавнего прошлого. И тут его сразило наповал сомнение, не прочитать которое на его лице мог только слепой. – Вы хотите сказать, что старик перед смертью переписал свою квартиру на вас, на бездомного? И после этого его сожгли неизвестные?

– А вы что, думаете, я его поджег? – мужик посмотрел на Олега, как на умалишенного. – Я же вам сказал, что Игорь Витальевич мне доверял. Даже больше, чем вам!

Мужик поднялся с кресла, прошел к шкафу и исчез в узком проеме между шкафом и стенкой, там, где находилась дверца в тайную комнатку без окон.

В квартире стало тихо. Бисмарк прислушался. Снова скрипнула дверца. Мужик уселся в кресло и молча протянул Олегу длинный коричневый конверт.

– Что там? – Спросил Бисмарк.

– Тысяча евро. На Грецию. Там от него вам и письмо!

Пораженный, Олег вскрыл конверт и заглянул внутрь. Оставил пачку евро-соток на месте, вытащил сложенный вчетверо лист бумаги.

«Олежка! Я попросил Вадима передать тебе это письмо, если ты придешь поинтересоваться моими делами. Если ты сейчас читаешь письмо, значит ты пришел и в курсе моих дел. Ты мне говорил, что хотел поехать в Грецию, но тебе не хватает тысячи евро. Они должны лежать в конверте. Надеюсь, в Греции ты обо мне вспомнишь не злым, тихим словом. И поблагодаришь! А я тебя благодарю за пельмени и внимание. Надеюсь, тебе удастся написать эту книгу по истории украинской археологии. Эта история может оказаться куда увлекательнее приключенческих романов Жюля Верна!

Да, на дне конверта ты еще найдешь немножко порошка, который ты мне приносил. Мне он больше не понадобится! Чувствую я себя отлично, но моя жизнь больше не зависит от моего здоровья! Киевские князья никогда не умирали от болезней! Они умирали от ножей и ядов! Передай от меня Вадиму привет! Ему будет приятно! Он так хотел, чтобы ему верили, несмотря на все его жизненные перипетии! Кстати, я снимаю с тебя клятву по поводу открытия посылки! Если ты почувствуешь, что пришло время ее открыть – открывай! Все это больше не имеет никакого значения. По крайней мере для меня! Желаю тебе долгой и здоровой жизни! Обнял бы, как сына! Игорь Витальевич Клейнод».

Дочитав, Олег поднял глаза на бывшего бездомного.

– Вам привет! – сказал.

– От кого? – удивился тот.

– От Игоря Витальевича.

Глава 62

Львов, июнь 1941. Разговор по душам в буфете Соломона расставляет точки над некоторыми «і»

Богдан Курилас в тот день принял последние экзамены у заочников, большинство из которых прибыли с востока. Они гордились своим пролетарским происхождением и смотрели на профессоров, как на недобитую буржуазию. С ними приходилось обращаться очень осторожно, они часто перебивали и пытались что-то уточнить, но так, чтобы преподаватель запутался и погорел на своих слабо скрываемых убеждениях. Среди них попадались и профессиональные провокаторы, для которых учеба не имела особой ценности, они приходили, чтобы заманить преподавателя в заранее подготовленные ловушки. Некоторые из них старательно записывали каждое слово лекции.

Профессор Курилас, проходя по коридору, думал о том, что этим летом на отдых стоит убежать куда-то подальше от Львова. Возможно, в Карпаты. Его догнал Маркович.

– Бодя, ты читал? – он показал краешек газеты, торчащий у него из кармана.

– Читал. И что?

Накануне «Вільна Україна» опубликовала клеветническую статью на преподавателей университета, приписывая им множество грехов, обвиняя в украинском буржуазном национализме и неприятии марксистско-ленинской идеологии.

– И ты такой спокойный? – удивлялся Маркович. – Разве ты не знаешь, что после таких публикаций бывало в 1930-х годах?

– Знаю, – действительно совершенно спокойным тоном ответил Курилас. – Но я не думаю, что этот анонимный памфлет будет иметь какие-то серьезные последствия.

– Но мы должны проявлять осторожность. Зря ты рассказывал на лекциях, что галичане бежали от русских.

– Понимаешь, эту статейку написал болван, который не знает братской русской литературы, – с сарказмом ответил профессор. – О побеге галичан писали все тогдашние российские корреспонденты во главе с Алексеем Толстым. Всё описано в художественных произведениях великих русских писателей. Я уже молчу об украинских или польских… Ага… – вдруг вспомнил. – Я, кстати, уже был в обкоме.

– Вызывали? – испугался Маркович.

– Да, вызывали, – безразличным тоном ответил Курилас. – Я им принес сумку книг и несколько тетрадных листов с выписанными цитатами. Они читали с отчаянием в глазах. Но против авторитета Алексея Толстого же не попрешь! Тем более, что еще недавно он громко пил-гулял во Львове с новой любовницей.

– Хорошо, – сказал Маркович. – Пойдем послушаем Хрущева. Он как раз выступает в актовом зале.