Ключи Марии

Разговор этот длился еще два чайничка «пуэра» и три бокала коньяка. Под конец «брат» Коля согласился пожить недельку у Олега вместе с Риной, присматривая за ней и занимаясь своим делом одновременно. Для этого ему предстояло перевезти на улицу Ивана Франко все своё «железо», стоившее, по его словам, сто тысяч баксов. Но в реальности, как Бисмарк быстро понял, эти компьютеры легко помещались в один нормальный багажник седана. Поэтому с перевозкой техники проблем возникнуть не могло. Переезд Коли назначили на пятницу. За три оставшиеся до пятницы дня Бисмарк наверняка успеет организовать свой «греческий тур» или хотя бы купить авиабилеты! Чтобы в пятницу вечером или в субботу утром уже отправиться на далекий, теплый остров, где его ожидает еще не подозревающий об этой скорой встрече седовласый и седобородый Георгий Польский, окутавший своей таинственностью не только мысли Бисмарка, но и всю его нынешнюю жизнь!

Уже дома на кухне возбуждение предстоящей поездкой в Грецию у Олега сменилось волнением. И не по поводу спящей на диване Рины. А вдруг старик не захочет с ним говорить? Вдруг он вообще пошлет его подальше? Что тогда? Да и действительно! Что бы делал сам Олег, если бы к нему на улице вдруг подошел незнакомый и стал задавать вопросы о его прошлом? Тем более вопросы, касающиеся чего-то самого сокровенного, самого важного в жизни? Да Бисмарк бы просто послал бы его на хер! С какой стати он должен говорить с незнакомцами о себе и о своем?

Эти сомнения отвлекли Олега от поиска в интернете дешевых авиабилетов. Заставили задуматься.

Если бы Клейнод не сгорел в своем подвале, можно было бы его попросить написать Польскому записку или письмецо-рекомендацию! Мол «так и так, Георгий Георгиевич, я Олежку Бисмарка знаю хорошо, он мне не раз помогал, кормил меня, нищеброда, пельменями и поил кофе! Поэтому прошу отнестись к нему и к его вопросам благосклонно и терпеливо и по возможности удовлетворить его любопытство! Тем более, что посылку, которую вы когда-то переслали моему отцу, я передал на хранение Олегу. Так как сам я уже дряхлый и старый и дни мои почти сочтены…»

Бог его знает, написал ли бы старик такое письмо, но теперь-то уж точно не напишет!

Бисмарк пожевал губы, задумавшись.

– А может, подделать такое послание? – подумал. – Как бы от имени Игоря Витальевича Клейнода?

И сам же отрицательно мотнул головой.

– Нет, это глупо! Надо быть честным, только тогда можно всё узнать, на все вопросы получить ответы…

Вместо сайта «Expedia» Олег вывел на монитор фотографию археологов.

А может, все-таки и Польскому залепить, что он пишет книгу про киевских археологов? Ведь все, кому он это говорил, поверили!

Олег увеличил лица тогда еще молодых коллег и их еще более молодого «куратора» из КГБ. Взгляд сам ушел на Ваврикова. Он еще не показал эту фотографию Рине. Она уже засыпала, когда он вернулся домой. Но сомнения не было: ее «дядя Игорь» и есть этот «ИОВ», про которого Польский писал в письмах Клейноду-отцу – Игорь Олегович Вавриков. Их, значит, осталось теперь в живых только двое! Польский и Вавриков! И Вавриков явно хотел получить от Клейнода ту самую посылку, которая теперь лежит поверх навесного кухонного шкафчика тут на кухне. Посылку, в которой спрятан ключ. Ключ от замка, на который закрыта эта тайна! Тайна, ставшая смыслом жизни Адика, не отвечающего на звонки. Тайна, постепенно заполнившая жизнь Бисмарка! Тайна, не позволяющая надолго от нее отвлечься! Нет, для него, для Бисмарка, эта тайна являлась раздражителем, поводом для беспокойства, причиной невозможности вести нормальный и привычный образ жизни. Да, если за замком, который может открыть спрятанный в посылке ключ, спрятано реальное богатство, способное сделать дальнейшую жизнь Бисмарка беспроблемной и при этом совершенно безопасной, то это ему интересно! Какой же дурак от раскрытия такой тайны откажется? Но если речь о чем-то другом? О чем-то опасном и непредсказуемом? Это Олегу ни к чему! Он, хоть и азартный, но осторожный. Он предпочитает безопасные мелкие радости большим и опасным. Он найдет, чем занять себя в этой жизни и без игры ва-банк!

Взгляд его опять ушел на левый край фотографии, на Польского.

– Как же мне с вами разговаривать? – прошептал он немного растерянно.

И неожиданно из закоулков памяти донесся звонкий девчачий голос: «Ключ у бабушки! Она туда никого не пускает!»

– Ключ? – повторил мысленно Олег, пытаясь понять: почему память именно сейчас ему подбросила этот звуковой отрывок из прошлого? – Ключ?… Нет! Это не про ключ! – Он улыбнулся, понимая, где и от кого услышал эту фразу. – Это же правнучка Польского, Катя, с которой я разговаривал у них дома на Печерске! На ней еще был запоминающийся новогодний свитерок, на котором один олень трахал другого! Да ведь я же и Адику уже доказывал, что именно благодаря ей Польский будет со мной разговаривать!