Ключи Марии

– По туману быстро не получится, – лениво произнес водитель и завел двигатель.

Отъехав в сторону Хмельницкого метров пятьдесят, «Пежо» прижался к правой бровке, пропуская мчащийся с сиреной и слишком быстро для такой узкой улочки, заполненной припаркованными машинами, микроавтобус скорой помощи.

– Ого! – проговорил водитель и снова выехал на единственную доступную полосу. – Вы видели? – он обернулся к Бисмарку.

– Что видел?

– «Скорая», а на крыше – глушилки для мобильной связи! Чего только ночью не увидишь!

Олег оглянулся. Он еще успел увидеть, как «скорая» остановилась возле его парадного и из нее выскочило несколько мужчин. А потом Uber покинул границы видимости тумана.

– Вам точно туда? – на красном сигнале светофора водитель опять обернулся к Олегу, буравя его взглядом недоверчивого человека.

– Да, точно! Езжайте туда, куда вам сказали! – неожиданно резко с заднего сидения прозвенел голос Рины. Еще никогда в ее голосе не было столько стали и столько решительности.

Бисмарк удивленно обернулся и увидел совершенно другую Рину, ее лицо выражало волю и целеустремленность. «Откуда у нее эта уверенность, что им точно туда?» – задумался он. Ведь даже сам он не знал, куда их собирается, хоть и не очень хочет везти водитель службы «Uber»! Адрес состоял из координат. Только Коля проверил этот адрес на своем смартфоне! Да и он не сказал вслух о месте назначения ничего конкретного. Рина не могла знать, куда они едут!

Глава 86

Краков, июль 1941. Страшно не уезжать. Страшно оставаться. Но, в конце концов, в полночь за ними приезжает черный Opel Kapitän

– Где Лиссабон, а где мы, – произнес Олесь равнодушным тоном.

– Или еще Касабланка… Танжер… Я уже мысленно там. Знаешь, я тебе скажу, что этот героический жест Ареты на самом деле не так важен, как может поначалу показаться. Таких Кесселей целая толпа. Убьешь одного – его место займет другой… Каждый выживает, как может. Думаешь, что Кессель – врожденный извращенец и садист? Нет, он изучал философию, преподавал в гимназии, играл на скрипке. А родина позвала, и пошел в армию, выслужился. Представь себе, как такому утонченному философу выживать в этом кровавом болоте? А что будет дальше? Я тебе подскажу. Немцы устроят облаву, схватят сотню или две невиновных и расстреляют, и всё за одного сошедшего с ума философа, увлекшегося сексом с еврейскими девочками. Конечно, скотина, но если бы не война, кем бы он был? Скромным учителем гимназии. Война из одного и того же человека делает с одной точки зрения героя, с другой – убийцу. Когда вы там сидели, она конечно тебе не призналась, что собирается делать, но ты сам ничего странного не заметил?

– Нет. Это был наш прощальный вечер. По ее инициативе. Она пребывала в меланхолии, была задумчива и холодна, иногда вдруг говорила что-то резкое.

– О, она это умеет!

– Уже позже я понял, что она прятала пистолет в рукаве платья. Но ты бы видел, как они кружили по залу! Как она перегибалась! Пистолет мог выпасть в любой момент. Но не выпал… Наверное, был надежно привязан к руке. – Олесь отпил пиво и вспомнил еще кое-что из вчерашнего вечера. – Знаешь, я еще не рассказал тебе о встрече моего отца с директором Аненербе. Там упомянули, что ты – член сообщества «Врил».

Косач с удивлением посмотрел на Олеся и закурил. Воцарилось молчание. Олесь терпеливо ждал. Наконец Косач сказал:

– Ты же знаешь, что я писатель. А писателю нужно изучать жизнь. Если будет возможность спуститься в ад, я спущусь. Благодаря этому сообществу я смог добраться до интересных книг, которые иначе не попали бы мне в руки.

– Значит, ты знаешь, что «Врил» разыскивает Деву, которая обладает той самой энергией.

– Ну, знаю. Это скандинавская легенда.

– Это не легенда, – ответил Олесь. – Эта Дева – Арета.

– Что? Арета? – Косач остолбенел. – Откуда ты знаешь?

Олесь пересказал то, что услышал отец на встрече с Вальтером.

Косач нервно мотнул головой, он не мог прийти в себя.

– Зачем ты мне об этом рассказал?

– Чтобы известил сообщество. Возможно, они смогут ее освободить. Иначе она попадет в Аненербе и к Гитлеру.

Косач нахмурился и, прежде, чем смог прикурить следующую папиросу, сломал несколько спичек.

– Это будет непросто. Особенно, если они уже выяснили, кто она.

В забегаловку вбежал уличный торговец газетами. Он подскочил к ним и встревожено зашептал:

– Облава! Редакцию окружили. Целая армия гестаповцев. Никого не выпускают, всё переворачивают и всех допрашивают.

– Из-за Ареты?

– Да.

– А как тебе удалось выскользнуть?

– Через окошко в туалете.

– Ну, через то окошко только ты и мог бы выбраться!

Парень побежал дальше. Совсем помрачневший Косач пожал плечами и вздохнул.

– Теперь даже не знаю, что можно сделать. А мне точно самое время возвращаться в Берлин.