Ключи Марии

Первое, на что обратил внимание Бисмарк, включив свет, это отсутствие Рины на диване. Получается, он уже три ночи подряд «резервировал» половину дивана неизвестно для кого! Для привидения, которое не появлялось. А значит, спал он, контролируя свои руки и даже боясь согнуть ногу в колене, чтобы из-за этого она не попала на вторую половину дивана.

За окном дождь уже не бил по стеклу, а просто шуршал. Можно было бы теперь попробовать заснуть, но уже не хотелось. Хотелось на кого-нибудь вызвериться, или просто выругаться! Однако тишина сдерживала, не позволяла себя нарушить. А сердиться на Рину, которую он не видел три дня и три ночи, имело смысл только в ее присутствии! Зачем ее ругать, пусть даже и мысленно, если он не знает, что с ней и где она? Наоборот, несмотря на свое дискомфортное состояние, он действительно озаботился вдруг ее отсутствием, и его гудящую, болящую голову посетили одна за другой несколько крайне неприятных мыслей-предположений. Все плохое, что могло с ней случиться, его воображение уже нарисовало. Теперь бы переключить свое внимание на что-нибудь другое, на что-нибудь менее трагическое!

Но как переключить, если вместе с Риной исчез второй ключ от его квартиры? Этот ключ, с которого она, к тому же, сделала дубликат, чтобы передать своему «ангелу-хранителю», «брату» Коле! А может, она сделала несколько дубликатов?!

Губы Олега скривились еще болезненнее. Он оглянулся в сторону коридора, в сторону двери, которая, на самом деле, давно уже не защищала его личное жилое пространство, двери, которая могла неожиданно отвориться и впустить в квартиру не только Рину, но и этого «брата» Колю, а может и еще кого-нибудь? Кто гарантирует, что Коля сам не сделал дубликат ключа и не передал его еще кому-то?

От возникшего мысленного напряжения Олег услышал в правом виске стук своего сердца. Вена пульсировала в учащенном ритме, словно хотела закачать в мозг больше крови, чем там могло поместиться. Захотелось успокоиться, отвлечься.

– У меня же есть его визитка! – вспомнил Бисмарк почти радостно.

Отыскал, набрал номер.

– Абонент поза зоною, відправте смс або залиште повідомлення! – сообщил приятный женский голос.

Олег неожиданно резво набрал на телефоне смс: «Рина пропала. Перезвоните. Олег». Отправил.

На душе полегчало. Присел на кухне. Теперь он был при деле – ожидал звонка или смс-ку от «брата» Коли.

А за окном светлело. Начинался рассвет. Серый, сырой, осенний.

Показалось, что в коридоре что-то стукнуло. Он выскочил туда. Тишина.

Бросив на дверь недоверчивый взгляд, вернулся на кухню.

В десять утра по мокрому асфальту прошелся до Гоголевской. В магазине «Замки и сейфы» купил новую сердцевину замка. Когда заменил сердцевину и закрылся изнутри, улыбка на губах сама заиграла, выдавая его улучшавшееся настроение. Теперь снова ключ есть только у него, теперь никто без его ведома в квартиру не зайдет!

И мысли о пропавшей Рине перестали отличаться трагизмом. Наверное, она перебралась к этому «брату» Коле или еще к кому-нибудь! Дамочка еще та, с приветом! Намекала на его разврат, смеялась над диваном, а сама же на нем спала и не жаловалась!

Что-то еще вдруг неясно вспомнилось, связанное с ней и с диваном! Какие-то ее слова, одни из последних услышанных Олегом.

Бисмарк напрягся, прокрутил в памяти последний день, когда с ней общался. День был памятный, точнее – ночь! Ночь, которая его заставила вздрогнуть и испугаться, испугаться, что она вдруг возьмет и просто так ему в глаза скажет: «Олег, я жду ребенка!» Подушечки пальцев вспомнили прикасание к ее мокрому соску.

А потом утро, его убийственное, ожидающее самого худшего, настроение. Быстрые злые шаги по улице и ее поспевающие за ним шажочки, в сторону кафе, в которое он и ходить-то особенно не любил. И разговор. Разговор, закончившийся для него новым понятием – «ложное материнство». Почему он так легко ей поверил и успокоился? И даже обрадовался обещанию обеда? Потому, что он лох! Ну или почти лох! Олег решил быть с собой помягче. Вздохнул.

И тут же из памяти донесся ее голос, прозвучавший там же, в кафе, перед тем, как вышли они на Большую Житомирскую.

«У меня немного работы, документы… Они дома под диваном. На пару часиков. А потом, если хочешь, я обед сделаю!» – сказала она и на этом они расстались. Да, это были последние им услышанные ее слова.

– Документы под диваном? – повторил шепотом Олег.

Коснувшись лбом пола, он понял, что при таком сером освещении ничего под диваном не разглядит. Включил фонарик на мобильнике и снова прильнул к паркету. Просунул под диван руку, схватил за край черную тряпичную сумку, потащил на себя.

Вместе с сумкой из-под дивана вылетело облако пыли и он чихнул. В сумке лежала пластиковая папка, плотно заполненная бумагами, и картонная коробка, в которой что-то стукалось со звуком деревянных детских кубиков.