Ключи от Москвы. Как чай помог получить дворянство, из-за чего поссорились Капулетти и Монтекки старой Москвы, где искать особняк, скрывающий подводное царство

Величкин не стал исключением, оформив фасад в неоклассическом стиле: лавровые венки – символы славы – обвивают медальоны с маскаронами, по бокам горят факелы – символы знания; грифоны держат рога изобилия, крылатые богини Славы поднимают венки. Лепной декор напоминает ампирные особнячки, заполнившие улицы Москвы после Отечественной войны 1812 года. Подобные архитектурные цитаты не случайны – Виктор Величкин проектировал здание накануне столетнего юбилея этого события.

На фасаде дома в букву «S» извиваются саламандры, будто пытаясь выползти из медальонов, но их охраняют грозные маски сфинксов, символы мудрости, – это подсказка архитектора о заказчике. Здание построило страховое товарищество «Саламандра», одно из самых крупных в дореволюционной России. Только представьте, в 1910 году компания заработала более двадцати восьми миллионов рублей! Как можно догадаться по названию, товарищество выбрало символом саламандру – эта ящерица, по легенде, не боится пожаров, ее тело настолько холодное, что гасит огонь прикосновением, словно лед. «Горю и не сгораю» – так звучал девиз компании.

Страховая компания снимала помещение на Пушечной улице, тогда Софийке, и давно хотела построить собственный дом, но не находила подходящего места, пока не подвернулся участок на углу с Рождественкой, который товарищество купило в 1909 году у Ольги Туркестановой – княгиня владела еще двумя соседними домами на Софийке, где работал легендарный ресторан «Альпийская роза», а рядом гостиница с таким же названием. Любопытно, что компания пригласила Виктора Величкина – архитектор начинал карьеру у конкурентов, в страховом обществе «Россия».

На первом и втором этажах нового дома разместилась московская контора «Саламандры», верхние этажи заняла фешенебельная гостиница на сто тридцать номеров. «Не только доступный по цене, но прямо дешевый, этот отель по комфорту не уступает самым дорогим, так как во всех номерах устраивается телефон, в стенах будут вделаны несгораемые шкафы, и на каждые два номера имеется ванна», – писала газета «Московский листок». Гостиницу открыли 30 марта 1913 года в дни празднования 300-летия Дома Романовых, первые постояльцы приехали в Москву на юбилейные торжества. Гости попадали в отель через вход на Рождественке, которым пользовались и посетители конторы, а другая дверь, на Софийке, вела в венское кафе на первом этаже – оно превратилось в ресторан в советское время и остается им по сей день.

Историки выдвигают несколько версий, почему гостиница и кофейня получили название «Савой». Возможно, в честь блистательного лондонского отеля – тут мы сразу представляем усмешку Ирмы Дункан! Вполне вероятно, что название связывали с Савойей, исторической областью на юго-востоке Франции, – оно символизировало роскошь и богатство савойских герцогов или напоминало о Савойских Альпах и отсылало к «Альпийской розе». Такой реверанс соседу делали неспроста – ресторан и гостиницу «Альпийская роза» содержало одноименное акционерное общество, которое как раз управляло отелем и кафе «Савой». Общество учредил предприниматель Александр Михайлов.

Иногда рассказывают, будто гостиницу сначала назвали «Берлином», ведь рядом находился Немецкий клуб. В Первую мировую войну ее якобы переименовали из-за антигерманских настроений, но это не так – «Савой» путают с другим отелем на Рождественке, в доме № 12. Там существовала гостиница «Берлин» с рестораном, получившая название «Париж-Англия» в 1914 году. Не «Берлин» стал «Савоем», а наоборот. В 1958 году «Савой» превратили в «Берлин» – в знак дружбы с ГДР. Почти через тридцать лет отель закрыли на реконструкцию, после чего вернули прежнее имя.