Ключи от Москвы. Как чай помог получить дворянство, из-за чего поссорились Капулетти и Монтекки старой Москвы, где искать особняк, скрывающий подводное царство

Мы попадаем в просторную мыльню, где стояли скамьи, специально каменные, чтобы не загрязнялись, и ванны, эмалированные и фарфоровые, – они не так пачкались, как мраморные. Посетители проходили в ирландскую сухую баню и русскую горячую – парильню. «Кругом, как и всегда в мыльной, шлепанье по голому мокрому телу, шипенье воды, рвущейся из кранов в шайки, плеск окачивающихся, дождевой шумок душей – и не слышно человеческих голосов. Как всегда, в раздевальнях – болтают, в мыльне – молчат, в горячей – гогочут», – рассказывал Владимир Гиляровский.

Перемещаемся в зал с бассейном, отделанный в помпейском стиле. Стены облицовывает норвежский мрамор с особым блеском, стеклянный потолок поддерживают колонны с каннелюрами – вертикальными желобками. Художница Маргарита Сабашникова вспоминала, что Сандуны превосходили по пышности и величию знаменитые термы императора Каракаллы в Риме, мы с вами в этом убедились.

Однако история повторилась – появились новые бани, разбился еще один брак. Спустя шесть лет семейной жизни Вера узнала, что муж уехал с любовницей путешествовать по Европе. Ходили сплетни, жена подписала банковские чеки для строительства, а Алексей покрыл ими долги и принялся сорить деньгами. Обманутая Вера нашла в себе силы не только разорвать чары любви, но и исправить ошибки. Чтобы возвратить имущество, предпринимательница обратилась к Федору Плевако, и адвокат подсказал лазейку – по закону Вера могла вернуть щедрые подарки, если к ней проявили явное непочтение, измена мужа попадала под такую формулировку.

Вере пришлось изрядно похлопотать – писать императору Николаю Второму, позже его дяде, великому князю Сергею Александровичу, московскому генерал-губернатору. Развод обернулся громким скандалом, по слухам, Вера и второму мужу заплатила миллион рублей, но вернула свое имущество, а заодно и девичью фамилию. Гонецкий отправился в Южную Африку на Англо-бурскую войну, а Фирсанова больше не выходила замуж и не посвящала кавалеров в коммерческие дела, успешно справляясь в одиночку.

Судьба Веры после революции окутана легендами. Рассказывают, Фирсанова ютилась в коммуналке на Арбате, и в 20-х годах Федор Шаляпин помог ей эмигрировать в Париж – Вера представилась костюмершей театральной труппы, выезжавшей на гастроли во Францию. Сандуны, повлиявшие на семейный разлад, сами не пострадали – бани сначала пережили ссору Сандуновых, позже, в новом облике, выстояли после развода Гонецких и продолжили работать в советское время. О распрях бывших владельцев давно забыли, а слава легендарных бань гремит до сих пор.

Сандуновские бани: ул. Неглинная, д. 14, стр. 4

Заключение

Машина времени останавливается, и наше путешествие в прошлое подходит к концу. Мы, словно Буратино, совали нос за закрытые двери, подглядывали в замочные скважины и радовались золотому ключику, который пропускал в таинственный мир историй, спрятанных за стенами домов. Мы видели, как Александр Чертков, чувствуя себя одиноким и покинутым в опустевшей усадьбе, просил учителя сына занять комнаты жены, а Александра Коншина окружала себя кошками, не доверяя людям. Мы слышали, как Иван Архаров шутил, что зажарит любую дочь для дорогого гостя, и называл соседа дураком и простофилей, рекомендуя на службу.

Мы стали свидетелями разыгравшихся драм – на наших глазах Григорий Чертков, исполнив мечту отца, разорился, Владимир Феррейн застал крах семейной аптечной империи, Евгения Смирнова покинула Москву, не подозревая, что потеряла все: бизнес, дом, детей. С героями книги мы пережили удары судьбы, преодолели трудности, нашли силы исправить ошибки. Мы возвращали имущество с Верой Фирсановой, сопровождали Валентина Булгакова, отвоевывая ампирный особняк для музея, с Аполлинарием Васнецовым терпели соседа-шизофреника, подселенного в квартиру, со Львом Поливановым работали по ночам, пытаясь расплатиться за аренду.