Ключи от рая

– Сюда. – Уно указал на одну из крайних нор, потом поставил над входом крестик мелом – или чем-то подобным. – Это значит, что нора занята, – пояснил он. – Работаешь, пока не услышишь колокол. – Уно небрежно кивнул в сторону столба с подвешенной на цепи железякой. – Я тебя позову, не пропустишь. С охраной не спорь, и упаси тебя Бог руку на кого из них поднять – на глазах у всех башку оттяпают, чтоб другим неповадно было. И о побеге не думай, это невозможно. С беглецами здесь тоже не церемонятся. Будет кто на побег подбивать – не верь. Здесь вообще никому нельзя верить. Даже мне. – Уно улыбнулся, потом указал на мои ноги. – Ты намотай, намотай…

Нагнувшись, я обмотал колени лентами кожи, Уно помог мне закрепить их ремешками и явно остался доволен своей работой.

– Ну вот, – сказал он и удовлетворенно потер руки, потом взглянул на клонившееся к закату солнце. – Сегодня мало уже осталось. Попривыкнешь, а завтра уже начнешь как следует. Следи за маслом в фонаре, там оконце внизу есть. Будет кончаться – подойдешь, я долью. Лезь до конца, а там увидишь… – Он указал на нору.

Вздохнув, я подхватил мешок и кирку, в правую руку взял фонарь и на четвереньках вполз в узкий лаз.

Лезть было очень неудобно, на мгновение мне даже стало жутко: Господи, что я здесь делаю? Наверняка сегодня самый насыщенный день в моей жизни: начался он в застенках Мастера, и неизвестно еще, где и как закончится. Даже гребцом успел побывать, телегу толкал, теперь вот землекопом стал. Или не землекопом – как их там называют?

Я полз и пытался вспомнить нужное слово. Нет, в самом деле, как их называют – тех, кто долбит камень в забоях? Шахтеры – те уголь добывают, а я? Кто я теперь? Рудокоп? Близко, но вроде бы все равно не то. А впрочем, какая разница. Есть более верное слово – раб…

Нора слегка расширилась – оглядев стены, я понял, что здесь уже добывали золотоносную руду. Но мне наверняка дальше.

Так оно и было, я прополз еще метров десять и уткнулся в стену. Поднес фонарь – и был очарован…

Я никогда в жизни не видел золота. Не в украшениях, я говорю о настоящем самородном золоте. Слышал о нем, по телевизору видел. Но чтобы вот так, вживую…

Здесь проходила самая настоящая жила. Вкрапленные в породу красноватые крупинки сияли дивным светом, это было здорово. Впрочем, я быстро пришел в себя, вспомнив о своем плачевном положении. Примостив фонарь справа, подтянул кирку, примерился. Стукнул по стене.

Никакого эффекта. Стукнул сильнее, на землю упали несколько крошек. Подняв кусочек, я рассмотрел его, но золота не увидел. Похоже, это кварц, разве что какой-то сероватый. Кинул кусочек в мешок – и поразился тому, насколько он мал. Бежать, надо бежать, долго я так не протяну…

Вздохнув, я снова поднял кирку и с хриплым выдохом всадил ее в неподатливый камень.

Глава девятая

О том, что поганый гасклит снова сбежал, Корриган узнал от Власа. Перепуганный Влас путанно объяснил, в чем дело, Корриган скрипнул зубами и пошел во владения Мастера – убедиться во всем лично.

Сам Мастер сидел на стуле, его остекленевшие глаза смотрели в пустоту. Неподалеку лежали его подмастерья, с первого взгляда было видно, что они мертвы. Перевернув одного из них на спину – это оказался Мучо, – Корриган нагнулся, вгляделся в его лицо. Оттянул ему челюсть, посмотрел на распухший до невероятных размеров язык. Потом поднялся.

– Виго… – сухо процедил он. – Здесь был Виго…

В стороне стояли унылые стражники – именно они первыми узнали о произошедшем. Хмуро взглянув на них, Корриган повернулся и пошел к себе, здесь ему делать больше было нечего. Зайдя в свои апартаменты, пошел в спальню, лег на кровать. Устало вздохнул.

– Виго…

Вмешательство старого колдуна не сулило ничего хорошего. Вообще, все выглядело на редкость странно: обычно Виго никогда никуда не впутывался, предпочитая всему свое уединение. Что ему какой-то гасклит. Значит, его попросили вытащить этого типа. И сделать это мог только один человек – Альварос.

Лежа на кровати, Корриган думал о том, что зря он не расправился с Альваросом в свое время, ведь однажды такая возможность у него все-таки была. Поленился, решил, что зловредный старик для него не опасен – потому как тоже предпочитал не лезть в чужие дела. И вот чем все это закончилось…

Корриган вздохнул: что-то в последнее время все его дела пошли наперекосяк. Не иначе стареть стал.