Ключи от счастья

Праздник Солнца обещал стать грандиозным событием, и сын короля Тору не собирался оставаться в стороне, он хотел вкусить виленвийского раздолья полной ложкой. В полдень, он, как и большинство жителей отправился на центральную площадь. На огромной, специально возведенной, сцене шло представление: местные актеры показывали комедию из жизни Двенадцати богов. Зрители добродушно принимали спектакль, многие смеялись до слез. Фалара постановка не интересовала, ему хотелось увидеть Хозяев Еруды. Тореец много раз читал донесения шпионов о них, и его интересовало, узнает ли он правителей Виленвии воочию. Опытным взглядом он проштудировал толпу зрителей и первый кого он увидел, был Толль, один из лучших агентов отца. Фалар ухмыльнулся, его забавляло, что отец никак не может отпустить Виленвию. Появление Толля, однако, ничего хорошего не сулило, и на месте Хозяев Еруды следовало бы насторожиться.

Тут сын торейского монарха заметил ее — милую девушку, с огромными ледяными глазами. Ее высокую статную фигуру укутывало расшитое вилевийское платье из легкой ткани, по плечам спускались две косы воронова крыла. «Пташка — Талика, — подумал Фалар, — осталось найти родителей». Хозяева Еруды стояли недалеко: видный мужчина держал за руку красивую женщину, со строгим взглядом голубых глаз. Фалар прикинул, отец ровесник Хозяину Еруды, а выглядит лучше, впрочем, тореец жизнь свою мог поставить — его отец еще всех переживет. Фалар поискал Ладина, но, не обнаружив его, махнул рукой, и снова посмотрел на Талику.

До чего же она хороша, эта Пташка! И не поверишь сразу, что ей единственной в этой семье не везет в любви. Фалар потер рукой подбородок, не грех проверить ее невезучесть на себе, определить, так сказать, на какой именно стадии отношений ее постигают неудачи. Он не спускал с нее глаз, пока не начались танцы, а потом он выждал немного и, в начале очередной мелодии, совершенно по виленвийски протянул ей руку. Она лишь подмигнула и вышла к нему. Они оттанцевали свою партию и он, еще не отпуская ее руку, отвел ее в сторону от танцующих. Скорее от неожиданности, чем из жажды приключений, Талика последовала за ним. Они остановились неподалеку, и Фалар не желая томить девушку ожиданием, поспешил начать разговор.

— Я знаю, кто вы, — сказал он на виленвийском, хотя и не был уверен, что произнес все так как положено.

— Тут все знают, кто я, — пожала плечами Талика.

— Да, это очевидно, — немного растеряно пробормотал Фалар. Его решительность как рукой сняло. Поздно, девушкой уже овладело любопытство.

— А я знаю, кто вы? — поинтересовалась виленвийка.

— Мое имя Фалар Кербер.

Пташка испуганно посмотрела на него. Потом взяла себя в руки, в конце концов, отец рядом, и пробормотала на торейском.

— Странно, что мы с вами не встречались раньше, и немного страшно, что мы встретились сейчас.

Фалар улыбнулся самой обаятельной своей улыбкой и с облегчением заговорил на родном языке. Если она не прогнала его сразу, значит, у него есть шанс.

— Вам нечего бояться Талика, вы очень понравились мне, и я бы хотел, если вы не против, пригласить вас прогуляться немного. Я безоружен, если для вас это важно.

Девушка задумалась на мгновение, но потом кивнула.

— Пойдемте, танцевать все равно уже надоело. Имейте ввиду, здесь никто не даст в обиду дочь господина.

Фалар засмеялся и аккуратно взял Талику под локоток.

— Я тоже не дам вас в обиду, уж поверьте.

* * *

Письмо в желтом конверте пришло сыну Хозяев Еруды на исходе лета, секретарь привез его незадолго до выхода Ладина на встречу с Илой. Послание было от матери, виленвиец сначала решил, что там нет ничего важного, просто отцу надоело тщетно звать сына домой, и Хозяин Еруды передал это в женские руки. Последний месяц Ладин тянул время как мог: демаркацию уже завершили, со шпионами разобрались, казалось, в Тору его ничего не держит, но он упорно отказывался уезжать. Причина была проста — Скавар еще не вернулся из Ладоса, и свидания с Илой продолжались. Если раньше сын Хозяев Еруды думал, жена торейского монарха скоро наскучит ему, то сейчас он с ужасом ждал момента, когда придется отдать ее в объятия супруга. Виленвийцу не хотелось отпускать Илу, напротив, он все чаще грезил о совместном будущем. Он ясно представлял себе какой она будет матерью, женой, как она справится с ролью Хозяйки Еруды. Огорчало одно — Иллария всячески скрывала свои чувства. Ладин жизнь свою готов поставить, она счастлива с ним, но отчего-то ему не доверяет. Он стыдился задать прямой вопрос, но мысль о том, что его любовница считает его недостаточно надежным, немного нервировала.