Клювы

Без особых трудностей он отконвоировал лунатика в его спальню. Здесь тоже был включен свет. Прежде чем войти, Журавлев постучал: а вдруг у Димы гостья, которая проспала все его ночные путешествия?

Спальня была пуста.

Антон, впервые оказавшийся здесь, скользнул взглядом по изысканной мебели, телевизору с завидной диагональю экрана, по развешанным на стульях вещам. В глаза сразу же бросились два предмета гардероба: блестящая кофточка и черный кружевной бюстгальтер.

Чувствуя, что увидел то, чего не должен был, он отвел взор. Наличие женской одежды (в отсутствие самой женщины) могло иметь простое объяснение, а могло указывать на особенности Диминых сексуальных предпочтений. В любом случае Антона это не касалось.

Суханов между тем сам сел на кровать и стал изучать свои ноги. Он вступил во что-то, разгуливая по двору: носки на пятках были бурыми, цвета запекшейся крови.

— Эй, дружище, ты не поранился? — Лунатик мотнул головой. — Ничего не болит?

Дима повертел стопой и отчетливо спросил:

— Это ведь просто сон, да? Просто такой сон?

— Сон, и ничего больше.

— Хорошо.

Суханов лег на бок и затих.

«Ну и дела… — думал Антон, покидая спальню. — Доктор говорил, что Саша перерастет стадию сомнамбулического сна. А вдруг он так и будет бродить во сне всю жизнь, изредка забредая к соседям в одних трусах? Олеся права, нужно отнестись к проблеме серьезнее».

Журавлев пересекал гостиную, когда заметил на паркете темные следы. Следы, оставленные испачканными носками, шли из кухни к входным дверям. Вне всяких сомнений, это была кровь.

Что-то — но нет, не любопытство — заставило его остановиться на пороге яркого электрического света. Взгляд, как пущенная по воде галька, прыгнул с одного красного пятна на другой, и так, пока не достиг целой лужи красного.

Кровь вытекала из-за холодильника.

Молоток лежал рядом. Кухонный молоток для отбивания мяса.

Медленно передвигая ставшие ватными ноги, Антон пошел по кухонному кафелю. Молоток фирмы Gipfel поблескивал нержавеющей сталью. Отличный молоток, эксклюзивный дизайн, кровь и длинные светлые волосы, прилипшие к насечкам.

Он ставил на то, что следующая подружка Суханова будет блондинкой, и он выиграл полсотни.

Блондинка, одетая только в трусики, сидела за холодильником, привалившись к стене. Ноги подогнуты, руки свесились на бедра. Маленькие груди лоснятся от красного, пахнущего железом, вытекшего из нее…

— Боже мой, что с вами?! — вскрикнул Антон, хватая девушку за плечи. Ее голова безвольно повернулась, раскрыв страшную рану цвета растоптанного вишневого пирога. Височная кость провалилась внутрь, из пролома торчали мелкие осколки черепа. Мертвые глаза смотрели в пол.

Антона вырвало картофелем и рыбным суфле.

Она, эта несчастная девушка, не успела даже испугаться.

Она проснулась, когда Суханов встал с кровати. Она пошла за ним, окликая по имени. Застала его на кухне, он стоял спиной к ней, да, он стоял лицом к вешалке, держащей кухонные инструменты.

— Ты чего, Дим? — спросила она и, может быть, прикоснулась к нему.

Он спал, он просто спал, но он сорвал с крючка молоток фирмы Gipfel, развернулся и одним ударом вышиб ей мозги. А потом стоял над ней в луже крови и думал: «Какой дикий сон. Интересно, что мне приснится дальше? Прогулка к соседу?»

Так все и было — сцена пронеслась в голове Антона, словно он присутствовал при ней.

Красное.

Много красного.

— О господи… — простонал он. — Что ты наделал?!

Антон представил, как несколько часов назад Дима Суханов пил вместе со своей будущей жертвой вино, как расточал комплименты, улыбался белоснежной улыбкой. Как они поднимались в спальню, целуясь на ходу. Он представил самое жуткое: Суханова, когда тот проснется и узнает, что натворил.

Журавлев, шатаясь, вышел в гостиную. Слезы застилали его глаза. Непослушные пальцы набрали номер полиции. Занято.

— Что за черт…

Он не слышал шагов и, лишь когда алюминиевый стул в стиле хай-тек ударил его по спине, понял, что Суханов Спящий вернулся.

Антон вскрикнул: не столько от боли, сколько от неожиданности.

Бледное лицо Суханова сохраняло беспечное выражение, зрачки смотрели на приятеля без всякой злобы. Его разум продолжал пребывать в краях Морфея, а тело разгуливало по дому, травмируя соседей стульями и убивая подружек.

— Дима, послушай меня внимательно. — Антон говорил громко и настойчиво. — У тебя проблемы, Дима. Ты совершил преступление. Сейчас ты должен проснуться. Ты должен помочь мне и…

Суханов ударил его стулом. Алюминиевая спинка врезалась в скулу. На этот раз было больно. Очень.

— Это просто сон, — сообщил Суханов. — Сон, и ничего больше.

— Нет, Дима…

Антон попытался подойти к соседу, но тот вновь ударил его: прямо в лоб. Комната закружилась, потолок и пол поменялись местами. Журавлев упал на стол, а потом уткнулся лицом в паркет. Рядом разбились бокалы, загрохотала винная бутылка.

«Этого не может быть, — пронеслось в голове Антона. — Лунатики не в состоянии делать такие вещи!»