Клювы

Корней решил, что не все потеряно, если искусство еще способно захватить. Гости вертели головами, рассматривая картины. Лишь синевласка Вилма рухнула на диван. Выглядела она плохо и постоянно чесалась. Голые ключицы исполосовали царапины. Вилма принюхивалась и морщилась, хотя Корней не чувствовал никаких неприятных запахов.

— Кто эта девушка? — Камила обвела жестом холсты. Героиня большинства полотен явно писалась с конкретной натурщицы.

— Моя жена. Яна.

— Она красивая, — по-чешски сказала Оксана.

— Да, невероятная. Ее не стало девять лет назад.

Художник использовал все оттенки красного, чтобы передать рыжее пламя волос и шелк развевающихся платьев, отчего создавалось впечатление, что стены мастерской объяты пламенем.

— Но, друзья, — сказал Филип, — никто не любуется живописью на голодный желудок. Девчонки, вы поможете старику?

— Спрашиваешь! — закатила рукава Камила.

Корней перевел для Оксаны, она закивала, с готовностью последовала за хозяином на кухню.

Альберт присел возле Вилмы. Улыбнулся Корнею:

— Вы не чех, правда?

— Украинец.

— Чудесное произношение. Чем занимаетесь?

— Работаю в издательстве. Или работал.

— Не падайте духом. Блокируйте негативные мысли. Я понимаю, трудно. Но сам стараюсь сосредотачиваться на том, что случится в ближайшие минуты. Пожалуйста, расскажите о вашей издательской работе.

— Это будет скучно… — смутился Корней.

— Скучно бывает только скучным людям. Я прошу.

Он пожал плечами и поведал обо всем, чем занимался в офисе: о компьютерных программах, разновидностях переплета, о печатных станках. Он вспо-мнил и последнего сорвавшегося заказчика.

— Писатель предлагал опубликовать книгу о Луне. Об… э… — Корней не знал, как это по-чешски. — Существах с других планет.

— Инопланетяне. Внеземные цивилизации.

— Да, внеземные цивилизации на Луне.

— Как забавно. Обычно фантасты отдают им Марс.

— Чем Луна хуже? У нее есть…

— Темная сторона.

— Да.

— Так, быть может, я знаю вашего писателя? Я слежу за современной чешской литературой.

— Сомневаюсь, — сказал Корней, — он взял псевдоним в честь американского химика. Отто Леффлер.

— Я профан. Не слышал ни о том ни о другом. — Альберт повернулся к синевласке, которая все это время терла глаза, точно в них попал песок. — Вилма…

— Отстаньте, бога ради! — раздраженно бросила та.

— Сию секунду, — не обиделся Альберт.

Они болтали об отвлеченных вещах, книгах и музыке, как обыкновенные посетители галереи обыкновенного двадцать шестого августа. На кухне скворчала сковорода.

Вскоре явился Филип — он притащил стол. Оксана перешептывалась с Камилой и даже улыбалась. Камила говорила по-русски.

Обед состоял из овощного салата, жареной камбалы и разогретого риса. У Корнея потекли слюнки.

Филип разлил по разномастным чашкам кофе. Они чокнулись посудой. Вилма разлила горячий напиток и обожгла себе пальцы.

— Без паники! — Камила захлопотала, подула на руку Вилмы. Та поблагодарила устало.

— Вы видели ролики Карающей Длани? — спросил Корней.

— А, того парня из Лондона… — Альберт набил рот кашей. — Его теория про Час Икс не совсем верна.

— Что за теория?

Филип сказал, скрестив на груди массивные лапищи:

— Что началось все в полночь и именно у нас, в нашем часовом поясе.

— Угу. — Альберт загрузил тарелку Оксаны салатом. — И это не так. Мой друг преподает в школе для инвалидов. С десяток его учеников ходили во сне двадцать четвертого и двадцать пятого тоже.

— И их не смогли разбудить? — спросила Камила.

— Смогли. Эта дрянь пока… укоренялась. Но факт есть факт.

Корней рассказал о Сектанте, телефонном разговоре с женой Соловьева и ночной прогулке Оксаны. В последнем случае он опустил подробности.

— Один человек набрал целых три примера. — Альберт многозначительно хмыкнул.

— Позавчера, — сказал Филип, — на меня напал лунатик с палкой. Днем, на кладбище в Богнице. Черт знает, чего он там спал.

— Нам это ничего не дает… — вздохнула Камила.

— А знаете что? — Альберт промокнул салфеткой губы. — Давайте-ка немного расскажем о себе. Кто был на собраниях анонимных алкоголиков?

— Я, — буркнула Вилма.

— Помогай мне, я буду первым. — Учитель встал и поправил воображаемый галстук. — Меня зовут Альберт, и я не спал двадцать четыре часа. Виновен, вчера вечером прикорнул на пару часиков. Час Икс подарил мне новых друзей. Спасибо.

Он отпил кофе и сел на диван.

Камиле не нужно было подниматься — она ела, стоя у мольберта.

— Так, попробую. Меня зовут тетушка Камила, я не спала тридцать два часа. Час Икс подарил мне кучу седых волос, ночные кошмары до конца дней и двадцать микроинсультов.

— Ты не сказала «спасибо», — заметил Альберт.

— Спасибо большое.

Оксана включилась в забаву благодаря лингвистической поддержке Корнея.

— Меня зовут Оксана, я не спала тридцать три часа. Час Икс подарил мне Корнея.

— Моя ж ты малышка! — умилилась Камила.

— И Бога, — неожиданно добавила Оксана. — Спасибо.

Вилма не смогла сосчитать часы без сна:

— Десять. Или двадцать.

— Во сколько ты проснулась вчера? — спросил Филип.

— Не знаю. В час дня.

— Двадцать девять часов. Детское время.

Филип намеревался снять напряжение, но Вилма молча вышла из мастерской.