Клизма романтизма. Путеводитель по постсоветской архитектуре Петербурга

За суровость облика этот дом часто сравнивают то с крепостью, то с тюрьмой. А ведь это один из первых жилых комплексов, построенных для новой петербургской элиты, и его внешний вид как нельзя более наглядно демонстрирует всю суть произошедших исторических перемен. Возможно, что угрюмость фасада, испещрённого крошечными окнами-бойницами, – не просто аллегория формулы «мой дом – моя крепость», а буквальное ее воплощение. Согласно одной из городских легенд, такое решение фасада натурально призвано спасать хозяев квартир от киллерских пуль. Впрочем, Евгений Герасимов, глава коллектива авторов, эту легенду не подтверждает.

Комплекс состоит из крестообразного в плане многоквартирного корпуса и четырех блоков таунхаусов по шесть домов в каждом. Блоки таунхаусов объединены попарно и поставлены вдоль Бухарестской улицы; между ними организован проход к многоквартирному корпусу, который оказался в глубине микрорайона. Проход с двух сторон огражден монументальной пилонадой, что позволило изолировать дворы таунхаусов не только от случайных прохожих, но даже от соседей по жилому комплексу. В цокольном этаже размещены индивидуальные гаражи и технические помещения. С южной стороны линию застройки по Бухарестской улице продолжает трехэтажный нежилой корпус, занятый помещениями делового и административного назначения. Окна нормального размера и крупные арочные проемы первого этажа делают этот корпус значительно более мягким и дружелюбным, чем соседние. С первого взгляда даже может сложиться обманчивое впечатление, что если где-то в этой «крепости» и есть жильё, то именно в этой части.

Ассортимент отделочных материалов скуп и по-петербургски выверен: красный кирпич стен, известняк в облицовке цокольного этажа и светлая штукатурка, акцентирующая детали. А деталей, если приглядеться, здесь не так уж и мало. Помимо оконных обрамлений, карниза с редкими дентикулами и простенков, имитирующих угловые пилоны, композицию комплекса дополняют простые цилиндрические колонны с тяжелыми абаками, фланкирующие проходы во двор.

Тюремный характер складывается не только из рисунка фасада с его необычно маленькими окнами на неоштукатуренной краснокирпичной поверхности. Крестообразная форма юго-западного корпуса также отсылает к классической композиции тюрем (в одном только Петербурге таких «крестов» по меньшей мере четыре штуки), а контрольным ударом служит крытая коническим колпаком башня, напоминающая дозорную вышку тюремной охраны. Едва ли достичь такого мрачного сходства было целью архитекторов, но можно сказать наверняка, что впечатление неприступной твердыни, своеобразного ковчега безопасности, способного пережить любые житейские и политические бури, наверняка было частью маркетингового образа проекта.

А может быть, суровость фасадов – это всего лишь реакция на агрессивность внешней среды? Петербургский район Купчино имеет далеко не самую добрую репутацию. Само его название стало нарицательным и широко известно даже за пределами Петербурга. Но если это так, возникает главный вопрос: почему первый дом для нового городского истеблишмента решили строить именно здесь?

5. Жилой комплекс «Дом на проспекте Славы»

Бухарестская ул., д. 96

Архитектор: А.В. Дюндин

2009 г.

Архитектор Алексей Дюндин не принадлежит к центральному кругу современных зодчих Петербурга. Его имя редко мелькает на всевозможных выставках и биеннале, почти не появляется в профессиональной прессе, а упоминания в интернете сводятся исключительно к подписям авторства под отдельными объектами. Тем не менее на счету архитектора немало ярких построек. Если на нарядный дом на углу улицы Ленина и Пушкарского переулка еще можно не обратить внимания из-за более нарядных домов-соседей, то выразительные башни жилого комплекса «Империал» уж точно бросались в глаза каждому, кто хотя бы раз проезжал по Московскому проспекту южнее Обводного канала.

Но самым большим градостроительным значением среди всех построек автора обладает, пожалуй, жилой комплекс «Дом на проспекте Славы», доминирующий в ландшафте позднесоветской застройки Фрунзенского района и закрепляющий пересечение двух его основных планировочных коридоров – проспекта Славы и Бухарестской улицы. Для обеих магистралей его 26-этажная башня служит главным силуэтным акцентом на многие сотни метров вокруг.

Жилая часть здания поставлена на 2–3-этажный торгово-офисный пьедестал, острый угол которого позволил ему пополнить коллекцию лучших домов-утюгов Петербурга. Генезис этого острия можно вывести из желания сохранить диагональный проход, позволяющий пешеходам срезать угол при повороте со Славы на Бухарестскую, но реальное объяснение, по всей видимости, состоит в банальном стремлении архитектора увеличить градус художественной экспрессивности здания.