Клизма романтизма. Путеводитель по постсоветской архитектуре Петербурга

В рисунке фасадов чувствуется уверенная рука опытного зодчего-постмодерниста. Нехитрая на первый взгляд игра белого и оранжевого кирпича, привычные контрасты стеклянных и глухих объемов, набивший оскомину диалог «нового» и «традиционного» – из этого набора почти стандартных приемов складывается сложная, но вполне уравновешенная композиция, которая, несмотря на большую высоту, не воспринимается чрезмерно давящей, а при взгляде из парка Интернационалистов так и вовсе служит приятным отдохновением для глаз после бесчеловечных пластин ЖК «София».

Позиция интернет-комментаторов, однако, не всегда совпадает с мнением авторов путеводителя:

– Кошмарный дом. Автору проекта нужно стремиться не попасть на освидетельствование к психотерапевту. А фамилия-то у «зодчего» какая!

– Была б ещё хотя бы архитектура внятная, а то какое-то галлюцинирующее нагромождение разностилевых элементов на верхушке, как будто ребёнок конструктор лего собирал по мотивам нью-йоркских небоскрёбов…

7. ЖК «Доминанта»

Типанова ул., д. 27, Космонавтов пр., д. 39

Проект: НПФ «Ретро»

2009 г.

Петербург, за которым в прошлые эпохи закрепились эпитеты «северная Венеция» и «северная Пальмира», в XXI веке отправился на поиски новых источников вдохновения. И все признаки указывают на то, что нынешний Петербург взял курс на образ «северного Дубая». Судите сами. Если самый высокий небоскреб Азии расположен в Дубае, то высочайшая башня Европы – «игла» Лахта-центра – построена в Петербурге. Знаменитым дубайским искусственным архипелагам, что насыпаны в Персидском заливе, Петербург отвечает страстью к намывным территориям в заливе Финском, причем некоторые из инвестиционных проектов, время от времени возникающих в общественном поле, и по масштабу, и по затейливости плана стремятся превзойти своих эмиратских предшественников. Добавим к этому братское углеводородное родство двух держав и происходящий из него обычай создавать новые архитектурные символы из штаб-квартир главных нефте- и газодобывающих компаний – и вуаля! – в погоне за собственной идентичностью Петербург в очередной раз заработал себе титул чего-то там северного.

Стоит ли удивляться тому факту, что на улицах Петербурга начала появляться архитектура, вдохновленная знойными дубайскими формами? Один из ярчайших примеров – жилой комплекс «Доминанта» на углу проспектов Славы и Космонавтов. Комплекс состоит из двух частей. Первая очередь, создававшаяся под коммерческим брендом «Южный форт», представляет собой подковообразное в плане здание высотой 22–25 этажей, и тема эмиратского побратимства в ней пока раскрывается слабо. Чем-то курортно-приморским отдают дуговые эркеры дворового фасада, но едва ли этот прием можно признать сознательной авторской метафорой, отсылающей к волнам Персидского залива. И лишь вторая очередь – четыре равновеликие башни, поставленные на двухэтажный пьедестал, – недвусмысленно заявляет о равнении на Ближний Восток: в рисунке фасадов этих башен узнается силуэт знаменитой гостиницы Бурдж-эль-Араб. Только если в Дубае идее паруса подчинена тектоника инженерного решения, то в Купчино парус со свойственной капрому комичностью образован приделанными на фасады декоративными элементами, за которыми скрываются простые параллелепипеды – идеальные тела в стереометрии рынка недвижимости.

Впрочем, проще и честнее было бы обойтись без таких натянутых сравнений. Не нужно быть специалистом по современной ближневосточной архитектуре, чтобы понять: тут и композиция совсем иная, и парус – кросскультурная универсалия, и вообще, в этой друзе сверкающих на солнце синих башен с равным мыслительным усилием можно узнать и фрагмент Манхэттена, и кусочек Ашхабада. И непонятно еще, в чем больше романтики.

8. «Лидер-тауэр»

Ленинский пр., д. 153В, пл. Конституции, д. 3 к. 2.

Проект: ООО «Ремарк»

2008–2013 гг.

Казалось бы, что может быть более удачным образом капиталистического мира в представлении постсоветского обывателя, чем небоскреб? В эпоху, когда главными атрибутами нового человека стали бигмак, пепси-кола и Uncle Ben’s, а гимном новой жизни, одновременно Интернационалом и Марсельезой, трубил «Американ бой», – в эпоху, когда массовая культура взяла курс на запад, что еще, как не стеклянно-стальной лес Манхэттена, могло стать манящим идеалом нового города? Однако в эру капиталистического романтизма самым высоким зданием Петербурга был… Петропавловский собор. Проекты глянцевых башен так и не смогли пробить лед петербургской градозащиты, который с каждым годом все крепче сковывал небо над городом. Мечта о том, чтобы и у нас стало «как у всех», была похоронена в конце 2000-х, когда «Газпром» был вынужден отказаться от планов по строительству небоскреба на Охтинском мысу.