Двое пожилых господ с седыми бородами до колен предстали в Западном Пашехоне со своим разноцветным драконом с очень длинной шеей. Когда они в первый раз вышли на тренировку, разместившись на шее дракона и надев защитные очки, ребята нашли этих старичков «ничего себе».
Дети не знали, какого пола каждый из драконов, но они узнали точно об одной драконихе, ее имя было Нарбалана – красивое песочного цвета создание.
Один из участников, как и Раграп, был не совсем драконом. В нем текла их кровь, но еще некоторые ученые к предкам этого вида относили древних летающих рептилий, а именно арамбургианию. Животное действительно имело узкую морду с гребнем, напоминавшую клюв. Возможно, рептилий прошлого в нем узнавали именно по внешности, вид назывался драпа, считалось, что к драконам он стоит даже ближе скифов. Этот участник был неопределенного оранжевого цвета, его крылья напоминали крылья птерозавра – ребята так и стали звать его.
От института небесных познаний Агкома, который находился в другой части света и изучал расположение звезд, была прислана делегация; все они ходили в ярких туниках, все высокие крупные мужчины с черной, как антрацит, кожей. Двое из них собирались выйти на трассу на ярко-желтом нордсидеке (дракона этой пароды ребята видели на рынке, поэтому сразу определили ее).
Последним появившимся был особенно мощный дракон с панцирем, состоящим из сбившихся чешуек, темно-синих с внешней стороны и белых с внутренней. Издалека панцирь походил на потрескавшуюся кожу.
Все драконы были красивыми, большими (не такие, как Гора, но все больше Раграпа), а еще от них исходила необыкновенная сила. Некоторые, чьи тренировки удавалось застать, показывали в небе такие скорости, что у ребят сводило животы.
Последние дни деревню засыпало снегом. Всюду лежали белоснежные холмы, но от тяжелого серого неба веяло мрачностью. Как раз в такую погоду ребята отдыхали после тренировок; оставив Раграпа в вольере, они прогуливались вокруг завода, то и дело бросая испепеляющие взгляды в сторону темно-синего дракона, которого вывели на поле. Снег падал на его необычный будто с белыми трещинками панцирь и сразу таял, сейчас эта поверхность представляла собой раскаленную сковороду, дракон свирепо пыхтел и выпускал из носа столб горячего пара. Во время полета, особенно длительного, драконы выпускали из носа пар, на котором овощи приготовились бы не хуже, чем в пароварке. Существовала точка, где выпускаемый пар соприкасался с атмосферным воздухом, считалось, что это передовая точка полета, у нее было название: «моля». Дети узнали о ней, когда еще в первый день Лил спросила у Роки Бобкина о названии гонок. Сейчас дракон то ли прилетел откуда-то, то ли готовился к полету, и был похож на огнедышащий вулкан, его панцирь напоминал ребятам разлившуюся лаву. Они решили назвать его «Вулканом», потом посчитали прозвище слишком грозным, однако, отметя «Вулканчика» и задержавшись на «Вулканишке», вернулись к первому варианту, ведь животное и выглядело грозно.
– Прекрасный дракон, не правда ли, господин Стонкинв? – послышалось где-то в толпе собравшихся у кромки поля.
Ребята поискали того, кто это произнес. На самом же деле их интересовало, к кому эти слова были обращены.
– Прекрасный, – повторил тот же голос, он принадлежал солидному господину, почти до глаз закутанному в рыжий шарф. Незнакомец то поглядывал на поле, то улыбался глазами стоявшему рядом с ним другому господину, низенькому и плотному, со светлыми пышными усиками, в круглом бежевом котелке. Именно к нему подлетели Джозиз и Лил.
– Извините, вы случайно не родственник Ларпунга Стонкинва? – в один голос спросили они.
– Это я и есть, – ответил господин в котелке. – А вы кто же?
– Я Лил, это Джозиз, наш отец ваш огроменный поклонник, вот Крочик, а это Пиус, его фамилия Клоп, он внук хозяина отеля, в котором вы выросли (мы, кстати, сейчас там живем), они с Джозиз будут участвовать в Молийских гонках (но наши настоящие имена не должны знать), между прочим, у нас не дракон, а скиф…
– Скажите, что вы тут делаете? – спросила Джозиз, напуская на себя легкую очаровательную улыбку и отодвигая в сторону сестру.