Клуб

Чтобы не сидеть без дела, я взял с подноса сэндвич. Мне хотелось уехать прочь из этого места и от этого мужчины. Фарвэлл схватил меня за руку.

– Ты что-то сделал с девушкой, Ханс? – спросил он.

На какое-то мгновение мой подбородок задрожал. Это было абсурдно. Я не знал больше, чему верить, и покачал в знак отрицания головой. Фарвэлл кивнул.

– Некоторые становятся странными, когда приходят к нам, – сказал он. – Власть… Многие не умеют с ней обращаться. Быть сильным означает нести ответственность. Ты понимаешь меня?

– Думаю, да, – произнес я.

– Это как в боксе. Мы же не бьем просто так, если кто-то в клубе может посмотреть на нас косо. Некоторые вещи просто нельзя делать, и все.

Сэндвич с огурцом застрял у меня в горле, и нужно было выпить содовой, чтобы протолкнуть его вниз. Фарвэлл сказал, что затронет эту тему на следующей клубной встрече. Студентам нельзя было приходить на клубные встречи до тех пор, пока они не защитились, поэтому им, наверное, было и непонятно, кто есть кто в клубе и что многим людям подозрение в том, что они могли быть связаны с изнасилованием молодых девушек, принесло бы крупные неприятности. Слово «изнасилование» он произнес тихим голосом.

– А собственно, кто есть кто в клубе? – спросил я как бы между прочим, но мне это не удалось.

– Я уже сказал, что это очень важные люди, и если всплывут их имена, то это нанесет урон их репутации, но ты же, так сказать, часть семьи…

Он назвал мне пару имен. Я видел, как он нравится в этот момент сам себе. Некоторых перечисленных я знал, о ком-то не слышал вообще. Как просто было, однако, обмануть человека.

Я выпил свою минералку, извинился, пошел в туалет на первом этаже и набрал в телефоне услышанные мной имена. Все я, конечно, не запомнил. Прежде чем выйти из ванной комнаты, я на прощание погладил один из золотых кранов.

Фарвэлл еще немного поговорил о боксе и о том, что мне обязательно нужно провести пару раундов на ринге вместе с ним. Но я сказал, что мой нос еще не зажил окончательно и что я обязательно приеду сюда снова после летних каникул.

Края сэндвича с огурцом начали засыхать. Фарвэлл предложил подвезти меня до вокзала, но я настоял на том, чтобы пройтись пешком. На прощание мы протянули друг другу руки.

– Поцелуй Шарли за меня, – сказал он и улыбнулся.

Я кивнул. Мое лицо слегка покраснело.

Когда я уже проходил через ворота, Фарвэлл еще раз открыл дверь.

– Как тебе смокинг? – крикнул он мне через двор.

– Замечательно, – крикнул я в ответ, – замечательно мягкий, спасибо!

Ангус

Раннее утро, солнце еще не встало, обычное начало дня. Я поехал на фирму. За прошедшие два дня я мало спал, но я уже привык к этому с тех пор, как умерла моя жена. Сегодня меня гораздо больше беспокоит, если я много сплю. В таком случае я ощущаю себя старым. Вчера вечером я долго лежал без сна и думал о Хансе и о бабочках. Он казался нервным, и я не мог объяснить себе, в чем была причина. Может, Шарлотта и он были парой?

На фирме я провел телефонную конференцию со своим коллегой в Сиднее. Увеличивающиеся доходы… в общем, все хорошо. Собственно говоря, все всегда было хорошо, и я уже к этому привык. Я посмотрел на своем ноутбуке, что идет сегодня в театре. Зазвонил телефон. Одна из моих секретарш сообщила, что внизу меня ожидает Александра Бирк.

Есть звонки, которых боишься, поэтому часто представляешь себе, что будет, если этот звонок случится. Например, звонок полицейского, который сообщает тебе, что Шарлотта попала в аварию. Или врача, который говорит, что у тебя рак крови. Этого звонка своей секретарши я не боялся, но когда он прозвучал, я знал, что следовало.

На мгновение я закрыл глаза.

– Александра, – сказал я.

– Мне проводить ее наверх? – спросила секретарша.

– Нет, – быстро произнес я.

Какое-то время в трубке была тишина. Секретарша откашлялась.

– Мисс Бирк говорит, чтобы я передала Вам, что речь идет о бабочках.

Секретарша захихикала, словно речь шла о чем-то смешном. Я молчал пару секунд и наконец сказал:

– Проводите ее наверх, пожалуйста!

Мы впервые познакомились друг с другом на вечеринке, которая состоялась сорок лет назад в колледже Св. Джона, немного потанцевали, я хорошо это помню. Она писала мне длинные письма, казалась мне привлекательной и немного странной. У нее была короткая стрижка. Пару раз она приходила на тренировку по боксу и собиралась боксировать вместе с нами. Однажды мы даже боксировали вместе. Она старалась изо всех сил, у нее не было никакой техники, и все же я пропустил от нее пару ударов. Она так сильно и яростно била, что я вынужден был обхватить ее руками. Она укусила меня в ухо и прошептала:

– Меня заводит, когда я тебя бью.

Я переспал с ней на бильярдном столе в комнате клуба Питта. Я не намеревался делать этого, но я был таким пьяным и обкуренным, что позволил ей увести меня с танцпола.