Читаем Клуб 28 полностью

Джокер — это классический персонаж «DC Comics», вдохновленный историческим романом Виктора Гюго «Человек, который смеётся». Герой романа Гуинплен с детства умышленно изуродован компрачикосами — торговцами детьми. Из-за нанесенных увечий на его лице навечно застыла гротескная улыбка. Непосредственно в комиксах происхождение внешних уродств Джокера объясняется падением персонажа в чан с кислотой на химическом заводе. Образ шизофренического клоуна в интерпретации Хита Леджера создан под влиянием романов «Бэтмен. Убийственная шутка» и «Лечебница Аркхем. Дом скорби на скорбной земле». Картины Фрэнсиса Бэкона, Алекс из романа Энтони Бёрджесса «Заводной апельсин», эпатажные музыканты (в частности, Сид Вишес из панк-группы «Sex Pistols», король шок-рока Элис Купер, глэм-хард-рок-группа «Kiss»), Эрик Дрейвен из фильма «Ворон» — очевидно, все это вкупе послужило источником вдохновения для Хита Леджера.

До «Тёмного рыцаря» персонаж Джокера уже появлялся на экранах. Сизар Ромеро исполнил эту роль в телесериале «Бэтмен» 1960-х годов, Джек Николсон сыграл Джокера в фильме режиссёра Тима Бёртона «Бэтмен» 1989 года. Таким образом, Хит Леджер стал третьим, кто исполнил роль знаменитого психопата. Развивая манеры, движения, поведение, экспериментируя с голосами, актёр снимал себя на камеру, стремясь нащупать новую интерпретацию своего персонажа. Это вполне объяснимо, ведь молодой человек помимо актёрской карьеры планировал развиваться и в режиссёрском направлении (как показывают музыкальные клипы Леджера, у него были хорошие перспективы для этого). Актёру важно было нащупать идеальные голос и смех, попасть в мир психопата — человека, который не отдает себе отчёт в действиях, не знает границ, не испытывает страх ни перед чем, потому что для него всё является одной большой шуткой.

В течение нескольких недель актёр жил в самоизоляции в лондонском гостиничном номере и вёл дневник персонажа. Тетрадь содержала скриншоты из фильма «Заводной апельсин», игральные карты, фотографии гиен, клоунский грим и многое другое. Манера поведения преступника-социопата Алекса ДеЛарджа из «Заводного апельсина» оказала существенное влияние на психопата из «Тёмного рыцаря». Дневник Джокера был настолько важным при создании образа, что актёр носил его с собой на съёмочную площадку. Однако и это ещё не всё: во время съёмок «Тёмного рыцаря» Хит Леджер просил актёра Кристиана Бэйла (исполнитель роли Бэтмена) бить его по-настоящему. Об этом Кристиан Бэйл рассказал для книги Джозефа МакКейба «100 вещей, которые фанаты Бэтмена должны знать и сделать до конца жизни»: «Он подстрекал меня. Я говорил: “Знаешь, мне не нужно тебя бить по-настоящему. Если я не буду этого делать, выглядеть будет ничем не хуже”. А он говорил: “Продолжай. Продолжай. Продолжай…”. Он бил сам себя, и плитка, которой была выложена внутренняя часть помещения, стала потрескавшейся и помятой из-за того, что он бросался на стены. Он играл с полной самоотдачей»[56].

Внешность Джокера подверглась значительным изменениям в «Тёмном рыцаре», также у персонажа не было биографии и имени. Он носит костюм в фиолетово-зелёной цветовой гамме, устрашающий внешний вид достигается за счёт растёкшегося макияжа с демоническими угольно-чёрными глазницами, жутко-красной широкой улыбкой Глазго и зелёными сальными волосами. Говоря о шрамах, Джокер даёт две версии их появления: первая история базируется на издевательствах отца над ребенком после убийства матери, а вторая сводится к тому, что клоун с нулевой эмпатией сам нанёс раны из-за жены. Так как Джокер упоминает отца ещё в одной сцене («Слушай… ты мне напоминаешь моего отца. Я ненавидел отца!»), есть предположение, что первая версия наиболее близка к реальности. В конце каждой версии Джокер неизменно добавляет фразу «Чего ты такой серьёзный?» (Why so serious?), которая является теглайном к «Тёмному рыцарю».

Джокер Хита Леджера однозначно садист, так как из всех видов оружия предпочитает ножи, а также он любит динамит, порох и бензин.

При создании грима Хит Леджер принимал активное участие, считая, что у реального Джокера априори не может быть друзей, способных помочь при нанесении, а значит, у персонажа не может быть ровного и аккуратного макияжа. Стоит вспомнить диалог между Бэтменом и Боссом Морони:

«— У него должны быть друзья.

— Друзья? Ты его видел?!».

Перейти на страницу:

Похожие книги

Как пережить конец света и остаться в живых
Как пережить конец света и остаться в живых

Мы привыкли думать, что живем в защищенном мире. Теплая квартира, электрический свет, продукты из магазина — все это надежно и будет при любых условиях. Однако на самом деле наш комфортный мир очень неустойчив. Мы постоянно видим, как то в одной, то в другой части мира людям приходится одномоментно лишиться всех удобств современной цивилизации. Причиной может быть война, стихийное бедствие, террористический акт на объекте вроде атомной электростанции. Нельзя исключать возможность пандемии нового заболевания, коллапса из-за краха финансовой системы, изменения климата или падения астероида (что не раз радикально меняло жизнь на нашей планете за ее историю).Книга научит вас, как именно выжить в изменившемся мире.

Джеймс Уэсли Роулз

Документальная литература / Документальная литература / Прочая документальная литература / Документальное
Немецкая осень
Немецкая осень

Стиг Дагерман (1923 –1954) — автор романов, пьес, стихов и рассказов, кумир целого поколения скандинавов. Его романы «Змея» (1945) и «Остров обреченных» (1946) сделали молодого писателя знаковой фигурой литературной Швеции. Однако Дагерман всю жизнь работал и как журналист, создавая статьи, репортажи, рецензии и стихи на злобу дня для синдикалистской газеты «Рабочий». В 1946 году газета «Экспрессен» предложила Дагерману поехать в Германию и написать путевые заметки о послевоенной жизни страны. Они вызвали такой интерес, что уже в 1947 году были изданы отдельной книгой. Настоящее издание дополнено несколькими программными текстами Стига Дагермана военного и послевоенного времени.

Стиг Дагерман

Документальная литература / Зарубежная классическая проза / Классическая проза ХX века / Проза о войне / Зарубежная классика