Клуб бездомных мечтателей

Меня сфотографировали с остальными победителями, а потом попросили сделать еще несколько снимков. Мы поднялись на верхний этаж здания New York Times, где располагалась одна из библиотек газеты. Я стояла около длинных полок с книгами, и это напомнило мне, как мы вместе с папой ходили в библиотеку, когда жили на Юниверсити-авеню. Фотограф попросил меня сесть на широкий подоконник, чтобы солнце освещало сзади. Он начал фотографировать, а я вспоминала папу и маму и представляла, что они могли бы сказать, если бы меня сейчас увидели.

Через несколько дней вышла газета, городское приложение которой украшали портреты шести победителей (статья о нас была рядом с репортажем о семье Клинтонов). Теперь я поняла, что все, включая учителей в Академии, узнают о моей настоящей жизни. Я немного волновалась, потому что боялась, что они могут во мне разочароваться. Но получилось все ровно наоборот. Пери сказал, что очень мной гордится. Все спрашивали меня, как я буду платить за квартиру. И, скажу вам, мои учителя были далеко не единственными, кто проявил обо мне заботу.

В интервью газете я сказала название Академии, в которой училась. Упоминание места, где меня можно найти, привело к феномену, который я позже назвала «Бригадой ангелов». Совершенно незнакомые люди начали появляться в Академии, чтобы познакомиться со мной, поздравить, передать одежду, еду и другие полезные и нужные вещи. Эти люди приходили, чтобы мне помочь, и ничего не требовали взамен.

По почте мне стало приходить много писем, открыток, фотографий семей и приглашений посетить их в самых разных местах Соединенных Штатов. Мне присылали много книг. Один человек организовал мини-группу поддержки и собрал у друзей и знакомых деньги, которыми оплатил наш долг за квартиру, свет и телефон. Мы даже не знали этих людей, а они заплатили за нашу квартиру и наполнили холодильник.

После этого я ни одной ночи не провела на улице.

Больше всего меня в этой неожиданной щедрости незнакомых людей поразило то, что они от меня ничего не требовали, и им ничего от меня не было нужно. Они появлялись в здании Академии, улыбались, смотрели мне в глаза, трясли руку и спрашивали, нужно ли мне что-нибудь и как они могут помочь.

Однажды перед окончанием занятий появилась женщина в желтом платье. Секретарь Эприл вызвала меня. Женщине было чуть за сорок. Она явно нервничала и теребила свое ожерелье.

«Меня зовут Тереза. Или просто Тез… Хочу перед тобой извиниться», – сказала она, стоя на тротуаре на Девятнадцатой улице.

Я не понимала, за что она извиняется, но женщина продолжила:

«Я прочитала статью о тебе и приклеила вырезку на холодильник, и она уже несколько недель там висит. У меня нет денег, чтобы тебе помочь. Я пыталась придумать, чем я могу быть тебе полезной и, наконец, придумала – вчера я стирала вещи дочки и решила, что я могу стирать вещи и тебе. Тебе же должен кто-то с этим помогать? Ведь у тебя загруженный график».

Я в изумлении на нее смотрела и не знала, что ответить. Она продолжила:

«Ну, ведь у тебя есть грязное белье? Давай я буду его стирать».

С тех пор она раз в неделю подъезжала к школе на своем серебристом мини-вэне, забирала грязную одежду и оставляла мне чистую и аккуратно сложенную. Иногда в одежде я находила пакет печенья.

«Я не в состоянии тебе серьезно помочь, но все же», – говорила Тереза.

Так что я училась, а Тереза стирала мою одежду.

Люди старались помочь мне самыми разными способами. Когда все это началось, я с подозрением отнеслась к происходящему. Я отказывалась верить, что люди, не являющиеся мне родственниками или близкими, готовы для меня что-то сделать только потому, что прочитали обо мне статью в газете. Я не ожидала, что «другие люди» захотят мне помочь. Но они, тем не менее, помогали. И ничего от меня не требовали и не просили.

Впервые в жизни я начала понимать, что между нами нет никакой разницы и все мы люди. Между людьми, добивающимися своих целей, и мной, если я была готова трудиться и могла получить немного помощи, не существовало никакой разницы.

Самым любимым подарком, который я в то время получила, было лоскутное одеяло ручной работы, которое мне прислала женщина по имени Дебби Файк. К этому выдающемуся одеялу была приложена открытка с текстом: «В общежитии бывает холодно. Пусть тебе будет тепло от мысли, что люди о тебе заботятся».

* * *

Я очень хотела, чтобы меня приняли в Гарвард. Очень. Я получила письмо от университета, в котором было написано, что меня поставили в лист ожидания. Я не стала расстраиваться и начала ждать. Ответ не был отказом, поэтому шанс, что меня примут, существовал.

Когда у меня появлялась возможность, когда мне давали шанс, как, например, с Академией, стипендией New York Times или помощью «Бригады ангелов», очень многое в моей жизни менялось.

«Кто знает, может быть, я еще стану студенткой Гарварда», – подбадривала я себя. Однако глубоко внутри я начинала сомневаться и думать, что удача перестала мне улыбаться. Может быть, я прошу у жизни слишком многого?