То преступление было совершено при участии женщины.
Корсо сидел на нижней ступени лестницы и пытался зажечь сигарету. Он еще не пришел в себя, голова шла кругом, и ему никак не удавалось свести вместе спичку и конец сигареты. Кроме того, одно стекло в очках оказалось разбитым, и приходилось зажмуривать этот глаз, чтобы видеть другим. Когда огонь по спичке добрался до пальцев, охотник за книгами бросил спичку под ноги, сунул сигарету в рот и стал смотреть, как девушка собирает с земли содержимое сумки; потом она подошла к нему и помогла прикурить.
— Как ты? В порядке?
Вопрос прозвучал безразлично, в нем не слышалось ни заботы, ни сочувствия. Очевидно, ее здорово разозлило его легкомыслие: ведь она по телефону предупредила Корсо об опасности, а он все равно угодил в ловушку, как мальчишка. В ответ Корсо пристыженно и смущенно кивнул. Правда, его в какой-то мере утешало воспоминание о выражении, мелькнувшем на лице Рошфора в тот миг, когда он увидал перед собой девушку. Она ударила его точно и безжалостно, но глумиться над поверженным врагом не стала — он какое-то время полежал на спине, потом со стоном, но не проронив ни слова, перевернулся и уполз в сторону. А она, потеряв к нему всякий интерес, занялась сумкой. Будь на то воля Корсо, он кинулся бы следом за Рошфором и бил бы его смертным боем, пока негодяй не расскажет все, что знает; но Корсо был слишком слаб и не мог подняться на ноги, к тому же он сомневался, что девушка одобрит такой поступок. Она вывела из игры Рошфора, и теперь ее волновали только сумка и Корсо.
— Почему ты позволила ему уйти?
Силуэт Рошфора еще маячил вдалеке, но мог вот-вот исчезнуть за поворотом, во мраке среди пришвартованных к берегу баркасов, похожих на корабли-призраки над туманными волнами. Корсо представил себе: его враг бредет прочь — спотыкаясь, с разбитым носом, так и не взяв в толк, как девушка сумела с ним сладить, и у Корсо в груди вспыхнула мстительная радость.
— Надо было побеседовать с этим подонком, — с упреком добавил он.
Девушка искала свою куртку. Потом села на ступеньку рядом с Корсо, но с ответом не спешила. Выглядела она обессиленной.
— Никуда он от нас не денется, — наконец сказала она, скользнув взглядом по Корсо, а потом уставилась на реку. — А ты постарайся в следующий раз быть поосторожнее.
Он вынул изо рта мокрую сигарету и принялся рассеянно крутить ее.
— Я думал, что…
— Все мужчины думают, что… Пока им не расквасят физиономию.
И тут он заметил, что девушка ранена. Ерунда, конечно: струйка крови стекала из носа на верхнюю губу, потом от уголка рта — к подбородку.
— У тебя кровь идет из носа, — сообщил он с дурацким видом.
— Знаю, — ответила она совершенно спокойно, только тронула нос и посмотрела на испачканные кровью пальцы.
— Это он тебя?
— Можно сказать, что я сама себя. — Она вытерла пальцы о брюки. — Когда кинулась на него, врезалась носом.
— А где ты научилась таким штукам?
— Каким еще штукам?
— Я же видел, как ты его там, на берегу, — Корсо неуклюже повторил ее движение, — отметелила…
Она вяло улыбнулась, поднимаясь и отряхивая сзади джинсы.
— Как-то раз мне случилось биться с одним архангелом. Победил, правда, он, но кое-какие приемы я у него переняла.
Из-за струйки крови на лице девушка выглядела совсем юной. Она повесила холщовую сумку себе на плечо и протянула руку, чтобы помочь Корсо подняться. И он поразился скрытой в этой руке силе.
Кстати сказать, только теперь он почувствовал, что у него болит каждая косточка.
— Надо же! А я всегда считал, что оружие архангелов — копья и мечи.
Она откинула голову назад и втягивала носом кровь. Потом покосилась на него и с досадой бросила:
— Ты, Корсо, слишком часто разглядывал гравюры Дюрера. Вот в чем твоя беда!