Клуб для джентльменов

Это тоже мой обычный грех: коротенькую врезку, которая вводит читателя в курс дела и будит его аппетит прочитать всю статью, мне всегда лень или некогда сочинять.

— Насчет интервью не волнуйся, — говорю я. — Будет конфетка. Я, собственно, по другому поводу звоню. Насчет сенсационки.

— Бенстид Бенстидом, а интервью с Вегас — первее!

У ближайшего подъезда я вижу полицейскую машину.

Облава! — в машинальной панике думаю я.

И тут же успокаиваюсь: при мне наркотиков нет.

И это, конечно, не облава.

Но в мозгу снова вспыхивают неоновые буквы с однозначным требованием.

— Знаю, знаю. С Бенстидом всё на мази.

— Что значит «на мази»? Уже переговорил?

— С кем?

Рядом с подъездом тормозит вторая полицейская машина — коротко рявкнув сиреной, будто доложив о своем приезде.

Из машины высыпает четверка полицейских и бросается в открытую дверь дома.

Я бы остановился и поглазел на спектакль, как детишки, которые бросили футбол на лужайке и теперь столпились на тротуаре, но мне некогда.

— Я имею в виду эту девицу. Которая должна заложить своего любовника. Она уже согласилась?

— Пока нет. Я звоню еще раз провентилировать насчет аванса.

— Какого аванса?

— За Бенстида!

— Ты сперва с девицей договорись. Ей авансы делай, а не про свой думай!

Пока Грэхем говорит, в моей голове складывается окончательный план действий. Встречаюсь с Хайди — прямо сегодня вечером. Вру ей беспардонно: мол, вся Флит-стрит вот-вот подвалит под ее дверь. «Помнишь эпизод в фильме «Ноттинг-Хилл», когда этот валлийский придурок красуется в дверях в одних трусах перед толпой журналистов? Тебя ожидает примерно то же. Только в еще худшем варианте!» Скажу Хайди, что выхода у нее нет, и я — ее единственное спасение. Затем надо додавить ее — желательно до того, как она свяжется с Бенстидом и проконсультируется с ним. Говоря точнее, я имею шанс додавить ее лишь до того, как она посоветуется с Бенстидом. Значит, нужно с ходу тащить ее в отель — и раскалывать. А Грэхем тем временем напустит на Бенстида псов из информации.

— Я побеседую с девушкой в самое ближайшее время. Поэтому я и хочу получить сегодня аванс…

— Гриэл, у тебя пока что шиш, а не история. А ты уже клянчишь деньги.

Твоя правда, гад!

— Ладно, а если я с ней переговорю сегодня вечером?

— Если ты не просто переговоришь с ней, а будешь иметь ее согласие — тогда другое дело. Но ты, Гриэл, не увлекайся! Эта история не должна оттереть в сторону интервью с Вегас. Насчет сегодня без четверти шесть я сказал на полном серьезе.

Я, разумеется, дакаю. Затем прошу у Грэхема помер отдела информации — на случай, если я раскручу Хайди на разговор и мне срочно потребуется комната в отеле. Грэхем и дальше талдычит насчет приоритетов, однако номерок дает. Я говорю ему, что он душка и при случае я его расцелую.

От входа в подземку оглядываюсь: полицейские машины на месте, толпа глазеющих мальчишек тоже.

На лавочке рядом тройка бездомных ханыг распивает бутылку ее самой, докторши ненаглядной, и распевает: «Веселимся-мся-мся-мся, пока водка еще не вся…»

Пожилая тетка, чья болонка мочится на кустик рядом, опасливо на них косится.

Я широко улыбаюсь ребятам. Они приветственно поднимают бумажные стаканчики.

«Веселимся-мся-мся-мся, пока водка еще не вся…»

Глава восемнадцатая

«…Ладно, Роджер, договорились. До скорого».

Произнесенные вчера слова несутся из динамиков моей стереосистемы. Я нажимаю на «стоп», потом на «быструю перемотку». Буду слушать опять. Опять и опять.

Запись начинается сначала. Диктофон, оставленный мной на кухне под газеткой, включился на топот ее быстрых шагов. Снова Джил говорит в сотовый «привет». Хлопок закрывающейся двери. Стук кухонной утвари, шум льющейся в чайник воды… Периодическое молчание Джил, когда она только слушала этого Роджера. В моменты тишины диктофон не отключался лишь потому, что Джил нервно постукивала пальцами по столу.

— Это всё замечательно, Роджер, но всплыло кое-что новое. Да, да, я как раз тут…

Я знаю текст практически наизусть. Поправив баланс колонок, я отхожу от стереосистемы и занимаюсь дальше утренними делами. Голос Джил, на полной громкости, догоняет меня в любом уголке квартиры.

С ушами, набитыми ее предательством, я собираю рюкзак. Блокнот, перчатка, пакет для жвачки, карта метро. Всё на месте. Вставив в диктофон чистую кассету, сую его в рюкзак.

«…Ладно, Роджер. Договорились. До скорого».

Договорились, гады!

Невзирая на обстоятельства, я спокоен. Чудовищно, жутко спокоен. Похоже, людей, которым я могу доверять, становится всё меньше и меньше. Мне вообще некому доверять.

Я надеваю рюкзак и выхожу из студии — вперед, к дому белокурой суки!

Просыпаюсь… Похоже, я снова человек, а главное — у каждого несчастья есть свои положительные стороны.