Клуб для избранных

«Если против тебя целый мир, то, может быть, проблема не в мире, а в тебе самой?»

От удара голова безвольно мотнулась в сторону, в глазах потемнело. Леся растерянно поморгала, с ужасом осознавая собственное положение. Ни один мозг не способен создавать столь реалистичную иллюзию! Пусть она трижды сумасшедшая, но воображаемое насилие от настоящего отличить способна! Но даже если она ошибается и все это ей лишь мерещится, она тем более не обязана выносить эту жуткую фантазию.

Вырваться у Леси вряд ли бы получилось — парень был сильнее. Она могла бы расцарапать ему лицо и поставить несколько синяков, но это лишь разозлило бы его.

Она задержала дыхание, загоняя панику глубоко внутрь.

— Давай стоя.

— Что? — Сергей на мгновение смешался. Секунду назад под ним билась испуганная жертва, а сейчас на него смотрели дерзкие, горящие похотью глаза.

— Что слышал. — Ее голос звучал низко, насмешливо. — Стоя мне нравится больше. Только обойдемся без кулаков, козлина.

— Чего-то я не понял. — Он отстранился, продолжая удерживать ее запястья. Перемена в поведении девушки была слишком разительной, обескураживающей.

— Я люблю грубую силу, но ты перестарался. — Она облизала губы. — У меня синяк на лице останется. Ну что ты пялишься? — добавила она после паузы. — Мы трахаться будем или языками трепать?

Он выпустил ее руки на долю секунды — то ли от растерянности, то ли собираясь изменить позу — ей этого хватило, чтобы откатиться в сторону, резко вскочить на ноги и припустить изо всей мочи. Дорога пролегала неподалеку, Леся бежала с такой скоростью, на какую только была способна, не слыша летевшие в спину ругательства, не замечая острых камней под подошвами и хлеставших по лицу веток.

Она выбежала на проезжую часть, едва не угодив под колеса. Водитель успел затормозить и тут же высунулся в окно, матеря ее на чем свет стоит.

Леся обернулась: Сергей стоял в тени деревьев, не рискуя выйти из рощи. Он бросил на нее раздосадованный взгляд и поспешил удалиться.

— Да ты уйдешь с дороги или нет, овца? — раздраженно выкрикнул водитель.

Леся вернулась на пешеходную зону, прошла до перекрестка и на светофоре пересекла проезжую часть, то и дело поглядывая в сторону рощи. Стоял ясный погожий день, солнечные блики играли на пыльных листьях тополей, а прохожие шагали по тротуарам чуть медленнее обычного, плавясь в знойных лучах. Леся и сама мгновенно расслабилась, почувствовав себя в безопасности среди людей, и брела по улице, с удовольствием отмечая, как успокаивается пульс, а дыхание выравнивается.

Она не имела ни малейшего представления о том, куда идти и что делать дальше, но в данную минуту ее занимали другие мысли. Та личность, которую она достала из недр сознания на какие-то несколько секунд, чтобы выбраться из передряги с небрежной легкостью, — никак не выходила из головы. Сильная, решительная, развязная, исчезнувшая столь же быстро, как появилась. Ее хотелось вернуть, познакомиться с ней, попросить задержаться подольше…

О раздвоении личности речи не шло, Леся отлично понимала: критическая ситуация просто высвободила таившиеся внутри ресурсы — подобно тому, как мать поднимает наехавший на ребенка автобус или альпинист сбрасывает придавивший его неподъемный валун. Резервные возможности организма, проявляющиеся в опасные для жизни моменты. Но тогда почему так отчаянно кажется, что именно той, свободной, сильной личности следовало быть доминантной, играть не эпизодическую, а главную роль?

И еще одна назойливая мысль крутилась в подкорке, не давая покоя: разве насильники нападают при свете дня, практически в центре города, где полно свидетелей? Что-то абсурдное крылось в этой ситуации. Театральное.

«На себя-то посмотри, — мысленно одернула себя Леся. — Можно подумать, твое собственное поведение не напоминает фарс».

Она заставила себя отбросить воспоминания и беспокойство о будущем и сосредоточиться на текущих ощущениях, как учил ее отец. А ощущения, между прочим, были не так уж плохи — свобода, теплая погода. Правда, очень хотелось есть, но с голодом справиться легче, чем с мускулистыми санитарами.

Она бесцельно шаталась по городу до самого вечера, пока медитативный настрой полностью не развеялся. Следовало что-то решать, и как можно скорее. Обращаться к знакомым она не могла — а вдруг ее там уже поджидают? На дачу (ключ хранился под горшком с цветами справа у лестницы) — тоже. Виктор наверняка нанял людей, чтобы…

Стоп.

От неожиданной мысли, ясной как божий день, Леся остановилась. То ли ее кровь наконец очистилась от препаратов и мозг заработал нормально, то ли она устала и хотела хоть какой-то определенности — но она вдруг поняла, что все ее страхи не стоят ломаного гроша. Она взрослый, самостоятельный человек. Она пойдет в полицию, объяснит ситуацию. Пусть проверят ее личность и убедятся, что она не бродяжка. Может, у блюстителей правопорядка появится способ связаться с ее отцом?