Клуб любителей фантастики, 1963–1964

— Да вот же, господи! — Оксана ткнула пальцем в зеркало.

— Осторожно! — воскликнул Егоров, хватая девушку за руку. Но было поздно. Палец слегка коснулся зеркала там, где виднелось пятнышко автолета. Оксана побледнела и отдернула палец. На коже выступила капля крови, палец был слегка ободран.

— Скорей машину, скорей! — заторопился Егоров. С ними случилось несчастье! Закрой зеркало покрывалом, и чтоб никто и ничто не касалось его поверхности!

Девушка, сунув палец в рот, потихоньку сосала ранку. Она с удивлением наблюдала за суетливыми движениями Егорова, вскочившего на мотоцикл. Тревога геолога передалась и ей. Взглянула на горизонт — автолета Василия не было.

Когда Егоров примчался к месту катастрофы, там уже стояла машина местного агронома.

Автолет лежал на свежевспаханной земле в дымящейся луже крови. С радиатора прозрачного кузова свисали полосы грязно-желтой ткани, на которой лиловыми звездами застывала кровь. Бока и стекла автолета были усеяны мелкими красными брызгами. Преодолевая ужас, Егоров бросился к машине и распахнул дверцы.

Василий, сидевший у пульта, свалился к его ногам. Вдвоем с агрономом они вынесли тело космонавта, положили на черную землю. Рядом уложили высокую бледную девушку, голубые глаза ее были слегка приоткрыты. Агроном распахнул воротник и прижал ухо к груди космонавта. «Прав ты был, Вася, — подумал Егоров, разглядывая иссиня-бледное лицо друга, — «у Марса руки длинные».

— Бьется! — радостно воскликнул агроном. Он стал на колени у изголовья Василия и сделал несколько ритмичных движений искусственного дыхания.

«Откуда же столько крови? — напряженно думал геолог. — Ведь они совершенно целы?»

И тут он вспомнил вишневую каплю на пальце Оксаны и сердито затряс головой, отгоняя дикую, нелепую мысль.

— Смотрите! — воскликнул агроном.

Ни красных брызг на стекле, ни дымящейся лужи крови под машиной не было. Только на капоте виднелся клочок сморщенной ткани.

— Черт! — закричал Егоров и, подбежав, спрятал лоскуток в карман. Он был мокрый и холодный.

В это время Василий открыл глаза и застонал.

Перевозка космонавта и его невесты домой, вызов врача, долгие объяснения и разговоры с домашними заняли всю вторую половину дня. Василия уложили в постель, несмотря на шумные протесты, и напоили чаем с малиновым вареньем.

— Ну, поймите,‘ничего страшного не произошло! Автолет шел над полем на высоте двух-трех метров. Потом какой-то сильный толчок — и мы потеряли сознание. Вот н все. И нечего мне тут устраивать постельный режим, — пытался возражать Василий.

Егоров поднялся к себе. Он ощущал страшную усталость. Солнце уже закатилось, но небо еще было светлым и алым.

Достал лоскут неведомой ткани, снятой с автолета. Он стал совсем крошечным. Егоров расправил его и посмотрел на свет.

— Кожа! Человеческая кожа! Кожа с Оксаниного пальца, — негромко сказал он и посмотрел на полотенце, покрывавшее зеркало с Марса.

Василий уже сладко дремал, когда кто-то настойчиво потянул его за руку. В мерцающем лунном свете он увидел силуэт друга. Егоров стоял, прижав к губам палец.

— Тсс, — сказал Егоров. — Идти можешь?

— Да, а что случилось? — спросил Василий, вскакивая.

— Пойдем-ка со мной.

Егоров провел Нечипоренко на второй этаж в кабинет. Там сидел незнакомый человек.

— Капитан Самойленко, — представился он.

— Этот товарищ приехал, чтобы задержать Тенда, — пояснил Егоров. — Дисни очнулись и сообщили, что Тенд похитил их материалы и сбежал.

— Что-о-о? — Василий выпрямился. — Да ты понимаешь, что говоришь?

— Понимаю. Время не терпит. Товарищу повезло, что он сразу здесь натолкнулся на меня. Тенд опасный человек.

— Мне нужно сделать обыск, вы согласитесь быть свидетелями?

Василий, ничего не понимая, кивнул.

Минут через десять Егоров и Самойленко втащили большой желтый чемодан.

— Здесь все колдеровские записи, — сказал Егоров.

Самойленко достал папку и сделал запись. В руках у него появился микрофотоаппарат.

Василию казалось, что он видит невероятный сон.

— Зачем это ему понадобилось? Зачем? — бормотал он.

— Как зачем? — взволнованно сказал Егоров, тыча в лицо космонавту кипу фотографий. — Вот те крестики, по которым Колдер расшифровал запись последнего марсианина. Ты видишь эти бесконечные геометрические узоры? По ним Колдер установил, где находится последняя открытая дверь в Айю! Понял?

— Ну, хорошо, допустим, на Марсе такая дверь существует и действует, — возразил Василий, наблюдая, как Самойленко извлекает и деловито фотографирует красные кристаллы. Василий узнал их.

— Нет! Совсем нет? — вскричал Егоров. — Эта дверь может являться границей антипространства, куда при своих превращениях уходят марсиане. У нее могут быть совершенно необыкновенные свойства…

— Ну, хорошо, — перебил его Нечипоренко, — допустим, все это так. Но ведь дверь-то осталась на Марсе.

— Ах, я дурак! — вскричал Егоров. — Ты же не знаешь главного.

Он вскочил с кресла.

— Пойдем, я тебе сейчас такое покажу!

Они вышли на балкон, и Егоров подвел Василия к злополучному. зеркалу. Золотой обод излучал холодный мерцающий свет.

— Пощупай, — прошептал Егоров.

Василий коснулся обода и отдернул руку.