Клуб пропавших без вести

P.S. Прости, что обращаюсь на «ты». Благодаря рисункам у меня создается впечатление, что я знаю тебя давно. Если однажды нам доведется встретиться, обещаю вести себя учтиво и говорить исключительно «Вы».

P.P.S. Умоляю, не пей больше так много! Для здоровья вредно. Лучше продолжай рисовать, у тебя получается замечательная история! Если позволишь, я помогу с подписями, и она превратится в самую настоящую сказку – надеюсь, с достойным, небанальным хеппи-эндом».

Положив на подоконник записку и футляр, я выдернула из волос шпильки и с наслаждением распустила волосы. Потом вынырнула из платья, быстро приняла душ и, уже еле двигаясь от изнеможения, сдернула покрывало с кровати.

– Рита, ты еще не спишь?

После короткого, чисто символического стука в дверь Костя, не дождавшись ответа, заглянул ко мне. И тут же густо покраснел, ведь в который раз застал меня в полупрозрачной сорочке на тонких бретельках. Интересно, на что он рассчитывал, – что я никак не расстанусь со своим сногсшибательно ярким платьем?

– Хотел тебе сказать… несмотря на все последние неприятности, я рад, что мы провели этот вечер вместе. В какие-то моменты было по-настоящему весело, согласна?

Я кивнула, вспоминая, как мы танцевали и смеялись, не обращая внимания на всех этих снобов вокруг, и вдруг замерла, потрясенная неожиданной мыслью. Если бы этот вечер прошел иначе, без убийства Борова и бесед со следователями, если бы мы спокойно досмотрели концерт и вернулись домой вдохновленными и расслабленными, еще неизвестно, где и как мы встретили бы утро…

Костя, видимо, пришел к тому же выводу, потому что решительно шагнул ко мне, нелепо застывшей у постели, в которой при иных обстоятельствах в это самое мгновение мы с ним вполне могли бы предаваться страсти. На этом его смелость поиссякла, и, потянувшись ко мне, он вдруг неловко покачнулся, на мгновение приобнял меня за плечи и запечатлел вполне себе дружеский поцелуй на моем лбу.

– Ничего не бойся, я рядом. И отныне тебя защищаю я, – тихо произнес мой робкий ухажер и, встряхнувшись, уже настойчивее завел прежнюю пластинку: – Только, Рита, пообещай мне, прямо здесь и сейчас, что будешь вести себя осторожно, не станешь искать новых приключений.

– Хорошо, Костя, не волнуйся. И спасибо тебе за все.

Вполне удовлетворенный такой покорностью, Костя пожелал мне спокойной ночи и вышел. К счастью, в тусклом свете лампы он не разглядел мои привычно скрещенные пальцы…

Глава 17

Следующие несколько дней я провела тише воды, ниже травы. Зарядивший почти без просвета дождь пришелся очень кстати: лишенная возможности надолго выходить из дома, я пряталась в Костиной «крепости» и, кажется, начала немного успокаиваться. С удовольствием играла с Машей, а заодно решила заняться с ней чтением, в который раз убедившись в смышлености девочки. Днем мы с ней возились на кухне, а вечером встречали Костю с работы готовым ужином.

«Рита, ты заигралась в семью, – нет-нет да мелькало в голове, когда глаза хозяина дома теплели при виде нас с Машей. – Хватит жить иллюзиями. Лето скоро закончится, и хочешь не хочешь, придется вернуться домой». Я на мгновение представляла свои суетливые, но такие пустые будни на работе, одинокие печальные вечера дома – и пыталась отогнать от себя подступавшую тоску. Но сердце по-прежнему разрывалось при мысли о смешливой Маше, основательном Косте, романтичном призраке… Ну как я могла их оставить?

Сосед сверху между тем изобретательно осложнял мне жизнь. Прежде всего тем, что упорно отказывался принимать обратно недешевое колье. Каждый вечер я клала футляр с рубином на подоконник, оставляя окно приоткрытым, – и каждое утро находила украшение на прежнем месте, в компании очередного букета цветов или пакета с сочными яблоками. Наконец, сдавшись, я положила колье на тумбочку и решила, что так и оставлю его дома у Кости, когда буду уезжать.