Клуб самоубийц. Черная стрела

– Да чтоб тебе провалиться, дурья твоя башка, – рассердился не на шутку Лоулэсс. – Я ж тебе его сам передавал. Все вы с ума посходили, играете тут в войну. Солдат они из себя изображают! Когда я в лесу, то буду жить по лесным законам. А пароль тебе я назову: «Шиш вам, солдаты ряженые!»

– Лоулэсс, не советую так себя вести. Говори пароль, шут гороховый, – крикнул командир.

– А если я его забыл? – дерзко бросил Уилл Лоулэсс.

– Если ты его забыл (а я знаю, что ты его не забыл, будь ты проклят), я в твое брюхо кабанье сейчас стрелу всажу! – ответил первый.

– Вижу, ты шуток совсем не понимаешь, – сказал Лоулэсс. – Пожалуйста, вот тебе пароль: «Дакуорт и Шелтон». А в придачу еще и сам Шелтон у меня за спиной, и несу я его Дакуорту.

– Проходи, Лоулэсс, – сказал страж.

– А где Джон? – спросил бывший монах.

– Наверное, какой-нибудь очередной суд устроил или подать собирает, – крикнул кто-то из компании. – Он как будто всю жизнь только этим и занимался.

Так и оказалось. Когда Лоулэсс дошел до деревенской харчевни, он увидел Эллиса Дакуорта в окружении подданных сэра Дэниэла. Под присмотром своих лучников он со спокойным видом принимал у них деньги, отдавая взамен письменные расписки. По лицам крестьян было видно, насколько они недовольны, ибо они совершенно верно понимали, чем это для них обернется: от оброка сэру Дэниэлу это их ни в коей мере не освобождает, и теперь им попросту придется платить два оброка.

Едва узнав, что принес ему Лоулэсс, Эллис распустил оставшихся крестьян и с выражением величайшего любопытства и участия велел снести Дика в харчевню. Там юноше промыли и перевязали раны и простыми средствами привели в чувства.

– Славный парень, – сказал Эллис, сжимая его ладонь, – ты попал к другу, который знал и любил твоего отца, поэтому с таким же чувством будет относиться к тебе. Сейчас немного отдохни (я вижу, как несладко тебе пришлось), а потом расскажешь, что с тобой случилось, и, я думаю, мы вдвоем придумаем, как тебе помочь.

Немного позже, когда Дик, хорошо выспавшись, проснулся и почувствовал себя посвежевшим и взбодрившимся, хотя слабость все еще давала о себе знать, Эллис вернулся к нему и, сев у кровати, именем его отца попросил рассказать подробно о его побеге из Танстоллского замка Мот. В крепких плечах Дакуорта, в открытости его загорелого лица, в чистоте и проницательности взгляда было что-то властное, что-то такое, что сразу же заставило Дика повиноваться, и он рассказал от начала до конца все, что произошло с ним за последние два дня.

– Что ж, Дик Шелтон, – произнес Эллис, когда Дик закончил, – тебе нужно подумать, каким святым молиться за то, что они не только уберегли твое тело во время этих многочисленных и смертельно опасных приключений, но и привели к человеку, у которого нет большего желания, чем помочь сыну своего лучшего друга. Будь со мной честен (а я и так вижу, что ты говоришь правду), и мы с тобой сумеем наказать этого коварного изменника. Он умрет.

– Вы возьмете замок приступом? – спросил Дик.

– Это было бы безумием, – ответил Эллис. – Он слишком силен. К нему возвращаются его люди; как тот отряд, который ускользнул от меня вчера, хотя тебе это оказалось на руку… Эти люди спасут его. Нет, Дик, наоборот, ты, я и мои молодцы должны как можно скорее покинуть этот лес и оставить сэра Дэниэла в покое.

– Но я очень волнуюсь о Джеке, – признался парень.

– О Джеке? – удивленно повторил Дакуорт. – А, понимаю, о девушке. Не волнуйся, Дик, если пойдут какие-нибудь разговоры о готовящейся свадьбе, мы тут же начнем действовать. Пока же мы все исчезнем, растворимся, как ночная мгла утром. Сэр Дэниэл посмотрит на восток, посмотрит на запад, не увидит никаких врагов и решит, что все это был дурной сон, а теперь он проснулся. Но наши с тобой глаза будут все это время зорко наблюдать за ним, а наши с тобой руки – да поможет нам все святое воинство! – одолеют предателя.

Спустя два дня гарнизон сэра Дэниэла стал уже настолько силен, что он осмелился на вылазку. Во главе отряда из полусотни всадников он доехал до самого Танстолла. По пути ни одна стрела не полетела в них, ни одна веточка не шелохнулась в придорожных зарослях. Мост тоже оказался свободным со всех сторон. Переехав через реку, он увидел лишь крестьян, которые боязливо поглядывали на него из дверей.

Но потом один из них, собравшись с духом, вышел ему навстречу и, подобострастно поклонившись, вручил письмо.

Лицо рыцаря омрачилось, когда он прочитал его.