Клуб самоубийц. Черная стрела

– Пока мы тут болтаемся, – ответил Джек, – я ничего не боюсь. Как только мы высунем нос этой скорлупки из бухты… Чувствуете, как она трясется? Э-э, бедняжка услышала мои слова, и сердечко ее заколотилось в деревянных ребрах. Но глядите, мастер Дик, как портится погода.

Темнота впереди выглядела действительно угрожающе. Из густой черной пелены к берегу одна за другой неслись громадные волны, и каждая из них то медленно вздымала «Добрую Надежду» носом вверх, то обрушивала вниз с головокружительной скоростью. Клочья снега и пена кружили вокруг маленького судна и оседали на его палубе, и ветер зловеще гудел в его снастях.

– В самом деле выглядит устрашающе, – согласился Дик. – Но ничего, это всего лишь шквал, а шквалы не бывают долгими.

Но, несмотря на его слова, было видно, что его и самого пугают гнетущий вид неба и скорбное завывание ветра. Когда Дик спустился за борт «Доброй Надежды» в шлюпку и принялся изо всех сил грести в сторону берега, он набожно осенил себя крестным знамением и попросил Святые Небеса заступиться за тех, кто находился сейчас в открытом море.

На косе уже собрался десяток разбойников, и им было приказано без промедления переправляться на корабль.

Чуть дальше на берегу Дик увидел спешащего к ним лорда Фоксхэма. Лицо его пряталось в тени капюшона, а сверкающие доспехи были скрыты длинным плащом довольно убогого вида.

– Юный Шелтон! – сказал он. – Так вы в самом деле намерились выйти в море?

– Милорд, – ответил Ричард, – они расставили вокруг дома конников, поэтому теперь по суше незаметно к нему невозможно подобраться. После того как сэру Дэниэлу донесли о нашей ночной стычке, нам не остается ничего другого, кроме как положиться на ветер и попытаться подплыть к дому по воде. Выходя в море в такую погоду, мы бросаем вызов силам природы, но для меня важнее всего то, что это – последний способ добиться своего и спасти девушку.

– Что ж, – промолвил лорд Фоксхэм, – продолжайте. Я на всякий случай последую за вами, хотя, по правде сказать, с бóльшей охотой я лег бы сейчас в теплую постель.

– Идемте, – сказал Дик. – Я представлю вас нашему кормчему.

И он направился в сторону кабачка, рядом с которым назначил встречу своим людям. Кто-то из них дожидался у двери снаружи, некоторые не побоялись и зашли. Увидев там своего товарища, они выбрали места поближе к Лоулэссу и морякам. Эти двое, судя по их затуманенным глазам и неверным движениям, уже давно перешли границы сдержанности. Когда Ричард, а вслед за ним и лорд Фоксхэм переступили порог пивной, все трое тянули старую заунывную морскую песню и ветер вторил им скорбным воем.

Юный предводитель быстро осмотрел помещение. В огонь только что подбросили дров, и теперь из него валили клубы дыма, из-за чего дальних углов почти не было видно. Впрочем, и так не оставалось сомнения, что разбойников здесь намного больше, чем случайных посетителей. Удостоверившись, что его планам ничего не угрожает, Дик занял свое прежнее место на скамье.

– Эй! – воскликнул шкипер заплетающимся языком. – Ты кто такой?

– Я хочу поговорить с вами, мастер Арбластер, – ответил Дик. – Давайте выйдем на пару слов на улицу. И вот о чем мы будем говорить. – И при свете костра в его руке сверкнул золотой нобль[17].

Глаза моряка загорелись, хотя нашего героя он так и не вспомнил.

– Ну, парень, раз так, тогда я весь твой, – сказал он и повернулся к собутыльникам. – Вы посидите пока да выпейте еще, а я скоро вернусь.

И, взяв Дика за руку, он неровной походкой направился к двери кабачка.

Едва он вышел за порог, десять сильных рук схватили и скрутили его. Через две минуты его, связанного по рукам и ногам, с кляпом во рту, бесцеремонно забросили в ближайший открытый сарай. Затем та же участь постигла и его товарища Тома, и парочке предоставили возможность до утра обдумывать свое положение.

А потом, поскольку теперь можно было не таиться, последователи лорда Фоксхэма по заранее условленному сигналу собрались вместе и, без зазрения совести захватив столько лодок, сколько им было нужно, целой флотилией поплыли в сторону огонька, горящего на корабле. Задолго до того, как последний из них перебрался на палубу «Доброй Надежды», с берега донеслись гневные крики, свидетельствовавшие о том, что, по крайней мере, часть моряков обнаружила исчезновение своих шлюпок.

Но было слишком поздно. Ни вернуть похищенное, ни расквитаться с похитителями они уже не могли.