Клубничный блеф. Каван (СИ)

Как обычно, меня встречает Елена. Она работает здесь администратором уже два с половиной года. Елена потрясающе красива и единственная, кого я ещё не трахнул, потому что она замужем. Каким бы ублюдком я ни был, но не разрушаю браки. Если у девушки есть парень, и она не против развлечься со мной, то мне насрать на последствия. Но если она замужем, то это табу. И я надеюсь, что моя танцовщица не носит кольца на пальце. Да, у меня есть принципы, которые я не нарушаю.

— Сэр, кого отправить к вам сегодня? Каждая из девочек будет рада доставить вам удовольствие, — интересуется Елена.

— Сегодня я хочу девушку, которая вчера танцевала здесь после закрытия. Я не помню, чтобы мы набирали новеньких, но она точно новенькая. Раньше я не видел её на сцене. Теперь хочу поближе познакомиться с ней, — улыбаюсь я.

— Хм, сэр, но мы уже в течение года никого не брали на должность танцовщицы, — хмурится Елена.

— Ты слышала, что я хочу. Спроси бармена, он был здесь вчера в то время, когда она танцевала. Её хочу. Не приведёшь её, убью на хрен, — рычу я.

— Да, конечно, сэр. Ваше желания для меня закон, — отвечает Елена и быстро уходит, а я, улыбаясь, откидываюсь на спинку дивана. Ещё немного. Какой номер для меня она подготовит? Я хочу увидеть её во всей красе и в пуантах. Я не особо люблю балет, но и девушка танцевала не в пачке, а в коротких шортах. Её движения были отточенными и профессиональными. Хотя в свой штат я беру только тех, кто умеет танцевать и может завлечь своим телом, жаром в глазах и дьявольским соблазнением мужчин. Я на этом деньги делаю и довольно приличные.

Елена появляется в моей ВИП-кабинке и ставит бокал с ромом напротив меня. По её лицу я сразу же замечаю, что что-то не так.

И это меня злит.

— Где она? — рявкаю я.

— Сэр, здесь такое дело… в общем, девушка, которую вы вчера видели, не танцовщица.

— Это невозможно, — фыркаю я.

— Это правда. Девушка работает у нас официанткой с сентября этого года. Вы помните, что её предшественницу пришлось уволить и наказать из-за того, что она подсыпала наркотики нашим особым клиентам? На её смену пришла эта девушка, и она не танцует. Она… хм, не сможет обслужить вас сегодня. Я могу приказать любой другой станцевать для вас. Вы же знаете…

— Засунь всё это дерьмо себе в задницу, — цежу я, яростно смотря в блестящие от страха глаза Елены. — Я сказал, что хочу её, значит, получу именно её. Я поднимаю ставку. Пусть подготовят отдельную комнату для нас с ней, и она будет танцевать. В пуантах.

Она станцует так, чтобы я был доволен. Иначе я, блять, разорву вас и выброшу ваши тела на съедение волкам. Это ясно?

— Да-да, сэр. Я сделаю всё, что смогу.

— Нет, ты сделаешь то, что я хочу. Или именно ты, Елена, первой ответишь за её отказ. Я отказов не принимаю. Не в своём клубе.

Елена сглатывает и отходит на шаг назад. Она нервничает, а я так зол. С каких пор мои работники отказывают мне? Насрать, пусть официантка танцует, но я получу её. Я хочу увидеть её во всей красе.

Какого хрена, а? Это мой грёбаный клуб. Я здесь главный. Я приказываю, кто танцует, а кто сдыхает. Сука. Ничего, я покажу ей, что мне не отказывают. Я имел здесь всех. Буквально всех. И она не станет исключением.

Елена возвращается и натягивает для меня улыбку.

— Сэр, я договорилась. Комнату уже готовят. Девушка переодевается. Но у неё есть условие. Точнее, когда мы принимали её на работу, то она потребовала указать в договоре о найме пункт о более обширных услугах, которые оказывают все наши девочки.

Вопросительно выгибаю бровь. С каких пор какая-то официантка ставит условия? Ах да, я приказал выслушивать пожелания новых работников, и если они не мешают работе или не так важны, то соглашаться с ними, если человек того стоит. Блять.

— Девушка не оказывает интимных услуг. Она готова станцевать, но без продолжения, сэр, — поясняет Елена.

— Это должно меня волновать? — ухмыляюсь я.

— Она просила передать вам, и я снимаю с себя всю ответственность за то, что сейчас скажу, мистер Экри. «Если он хочет, чтобы я танцевала, то пусть держит свой член, руки, всего себя подальше от моего тела. Иначе я заявлю в полиции о сексуальном домогательстве и выиграю суд», — выпаливает Елена.

Улыбаюсь ещё шире. Обычно, здесь мне никто не отказывает.

Никто. Они знают, что я хорошо плачу. Я хорошо трахаюсь. Я оказываю внимание. Но чтобы вот такое сказать в лицо ублюдку вроде меня, заведомо зная о моей репутации, это самоубийство.

— Я разберусь. Веди меня.

— Хорошо, сэр.