Клубника в декабре (СИ)

LoCas Клубника в декабре

Часть 1

Драко совершил огромное количество ошибок за свою короткую шестнадцатилетнюю жизнь. Всё началось, когда ему было пять, и он встретил солнечного мальчика рядом с магазином, в котором его отец покупал очередной загадочный артефакт. Мальчик широко улыбнулся и показал Драко жука, свернувшегося на его маленькой ладони. Драко легко рассмеялся, потому что жук был забавным, а мальчик — очень приятным, и они действительно могли бы подружиться. Тогда у Драко мог бы появиться настоящий друг. Но из магазина вышел отец, строго посмотрев на смеющегося сына, он одним лишь взглядом смахнул улыбку с его лица и перевел такой же суровый взгляд на мальчика с жуком. Тогда Драко впервые узнал, что чистокровные волшебники не должны водиться с маглами, а тем более со сквибами — это ему объяснил отец, и Драко пришлось пнуть того мальчика по коленке. А вечером в своей комнате он увидел похожего жука и расплакался — ему стало жаль этого мальчика, но теперь Драко знал, что выбора у него нет.

Драко чувствовал себя невероятно одиноким. Даже несмотря на то, что за спиной маячила свита, впрочем, только и ожидавшая, когда их хозяин оступится и сделает что-то не так. Отец учил сына трём важным вещам: никому не доверять, ничего не ожидать и никого не любить, кроме своей семьи. И Драко прекрасно справлялся с первыми двумя наказами, никого не подпуская к себе ближе, чем на расстояние вытянутой руки — метафорически, конечно. Друзей у Малфоя не было, равно как и приятелей. Лишь подхалимы, которых Драко смело записал в свои поклонники и даже не стыдился этого. Он знал, почему люди к нему тянутся: деньги, известность, чистокровность — всё это прельщает и довольно легко очаровывает, особенно тех, для кого подобные критерии важны. Поэтому Крэбб и Гойл так упорно следуют за ним всё это время, как и Блейз, и Панси, и другие ученики Слизерина.

Драко едва слышно вздохнул, взмахивая палочкой и ощущая, как под его руками появляется нежный инструмент. Он научился этому фокусу у одной из своих тётушек, когда гостил во Франции летом перед четвёртым курсом: она любила играть на гитаре и могла сотворить инструмент из чего угодно. Драко попросил обучить этой магии и его. С тех пор почти каждую субботу, когда все отправлялись в Хогсмид и Хогвартс пустел, он выбирался к Чёрному озеру и одиноко бренчал на гитаре. Сначала — безмерно фальшиво. Пальцы не слушались и зажимали все струны сразу. К тому же, руки начинали нещадно болеть уже спустя пять минут попыток сотворить что-то близкое к чистому стройному звуку. Но со временем кожа огрубела, и Драко больше не стирал подушечки пальцев в кровь, гриф удобно лежал в руке, и кисть перестала ныть. Малфой упорно изучал аккорд за аккордом, бой за боем, перебор за перебором — потому что внезапно это оказалось единственным, что по-настоящему стоило его внимания. Весь мир сошел с ума: сначала Поттер попал на Турнир Трёх Волшебников, вернулся Тёмный Лорд, и отец заставил принять метку, а потом Волан-де-Морт приказал убить Дамблдора, и Поттер окончательно слетел с катушек. Малфой почти его не доставал: просто не хотел нарваться — не после того, как они встретились в туалете старост. Один лишний шаг — и Гарри бы его убил. Быть мёртвым совсем не хотелось, как, откровенно говоря, и быть злодеем. Да вот только обстоятельства вынуждали.

Гитарный звук возвращал Драко домой. Туда, где всего этого безумия ещё не существовало. А гриф под рукой дарил почти утраченное чувство опоры.

Драко размеренно провёл по струнам, зажимая стандартный ля минор. Завтра всё кончится. Завтра он убьёт Дамблдора — и в нём признают достойного Пожирателя. И, может, тогда от Драко отстанут. Он сможет спрятаться — исчезнуть или хотя бы раствориться, как минорное трезвучие в весеннем ветре.

Справа что-то щёлкнуло, и Малфой резко обернулся, глядя за свою спину: никого. Но Драко не смог проигнорировать ощущение, будто кто-то на него смотрит, что, разумеется, просто невозможно. Малфой осторожен — даже слишком, и никто не мог бы знать, где он находится. Драко взмахнул палочкой, возвращая яблоку исходный вид. Так и не скажешь, что ещё секунду назад оно было музыкальным инструментом. Малфой снова оглянулся, все ещё находя исключительно пустоту вокруг, и спешно направился к замку.

* * *

На его месте ничего не изменилось: всё то же хвойное дерево, немного кривой камень, на котором Драко проводил бесчисленное количество часов в свою довоенную жизнь, и Чёрное озеро, ласкающее уставшие глаза водной гладью. Малфой, совершенно случайно выживший во всей этой переделке, кажется, вернулся на восьмой курс обучения только из-за этого места. Он непроизвольно улыбнулся, и ноги сами поднесли его к камню, а руки наколдовали гитару. Драко так давно не играл, что прикосновение струн болезненно отозвалось на уже ставшей мягкой коже, но это едва ли могло его остановить.