Клубок со змеями

— Да хватит тебе ныть. Все прошло хорошо, разве нет? К тому же я, наконец, смогла приструнить этого крашеного счетовода. Я об этом мечтала о-о-о-чень давно. Видел, как изменилась его рожа?

Я усмехнулся:

— Видел, но теперь надо быть с ним поосторожнее. Мы его неплохо разозлили.

— Он ничего не сделает, — Бастет грациозно потянулась, — во всяком случае, пока не узнает место хранения сокровищ.

— Верно, — сказал я, вставая и выпрямляясь.

— Отнесешь меня на кровать? Я устала, — внезапно сказала она.

— Ты издеваешься? — я помахал перед ней левой рукой.

— Не так много я вешу, — томно ответила нубийка.

— Не льсти себе.

— Наглец, — буркнула Бастет, но дальнейших препирательств не последовало.

[1] Мин — в египетской мифологии бог плодородия и покровитель странствующих караванов.

10

Ветер рвал полог походной палатки. Под порывами воздуха та издавала приятный хлопающий звук.

Отряд разбойников из тридцати человек остановился на короткий привал в одном дневном переходе от Вавилона.

Несмотря на крайнее недовольство Себекхотепа, организация похода прошла успешно. В намеченный срок все было готово к, возможно, самой главной задаче в нашей жизни. На рассвете второго дня мы покинули лагерь и двинулись на северо-восток в сторону столицы меж двух рек. Большинство находилось в крайне взволнованном и приподнятом настроении. Особенно новички. Ведь они пополнили наши ряды ради легкой и богатой жизни, а тут сразу такое дело, сулившее всяческие земные блага. Я тоже испытывал нечто подобное. Однако к естественному волнению примешивалось еще одно чувство — тяжесть от прошлого.

Нахмурив брови и поджав губы, я сидел в нашей палатке, устремив невидящий взор в пол. Я готов был полностью погрузиться в себя, когда почувствовал прикосновение руки к левому плечу.

— О чем ты думаешь? — Бастет вплотную подсела ко мне.

— Хм?

— Ты выглядишь мрачным. Что с тобой?

— Все нормально, — мне удалось выдавить из себя улыбку.

Бастет сузила глаза:

— Да нет, не нормально. У тебя на лбу это написано. Волнуешься?

— Есть такое. Но не думаю, что это основная причина.

Она чуть крепче сжала мое плечо:

— Тогда, может, расскажешь или мне пытать тебя каленой бронзой?

Я издал смешок:

— В общем, это странное ощущение. Чем ближе мы подходим к Вавилону, тем глубже я погружаюсь в мрачные думы. Мне кажется, это связано с прошлым, каким бы омерзительным ни была его последняя часть.

— Ты считаешь свое недавнее прошлое омерзительным?

— То, что связано с Вавилоном, — поправил я.

— А-а, и?

— Но не вся моя жизнь в этом городе состояла из одних разочарований. Были и приятные, счастливые моменты… друзья… — я отвернулся. Возникла неловкая пауза, после которой я закончил мысль. — Видимо, воспоминания о прошлом тяготеют надо мной.

— Ты жалеешь о нем? — ее голос прозвучал мягко, но в нем угадывалось желание получить от меня честный ответ. Он прозвучал не сразу.

— Нет, — наконец смог произнести я, — не жалею. Ведь если бы не произошло то, что произошло, я бы не оказался здесь.

— Вот и хорошо, — она чмокнула меня в щеку, а затем поднялась, — так, что выкинь все из головы и сосредоточься. Скоро мы будем на месте, — Бастет откинула полог и вышла наружу.

Вскоре до меня донесся ее гневный возглас — кто-то из разбойников забыл привязать верблюда к колышку.

«Она права. Не время раскисать. Тем более по такой глупой причине».

Но от чувства того, что мой жизненный путь делает некий символический круг, готовый вот-вот замкнуться, избавиться оказалось не так просто.

Тряхнув головой, усилием воли я сбросил с себя оцепенение и поднялся, расправляя плечи. Доспех Азамата слегка сковывал, хотя я начинал постепенно привыкать к нему. Левая рука, пережившая атаку мощных челюстей гиены, перестала беспокоить, что радовало. Но я по-прежнему не мог ею владеть, как раньше. Бастет оказалась права — ничего тяжелее кубка с вином поднять не смогу. Но сейчас это не имело значения. Ведь я мог крепко держать меч правой рукой. Нубийка сдержала обещание и научила парочке приемов. Этого все еще недостаточно, чтобы называться воином, но лучше, чем ничего.

Одернув полог, я вышел следом и тут же столкнулся лицом к лицу с Себекхотепом.

— Доброго вам дня, господин, — сдержанно поприветствовал он.

Я, молча, кивнул. Разговор с египтянином никак не вписывался в мои планы, но, похоже, сам он так не считал.

— Позвольте обратиться.

— Сейчас не подходящий момент для разговора, — попытался уйти от навязчивой беседы я, но мне это не удалось.

— Поверьте, я бы не стал обращаться к вам по пустякам.

Я вздохнул:

— Тогда выкладывай и побыстрее.

Накрашенные глаза Себехотепа превратились в мелкие щели. В этот момент он, как никогда раньше, напоминал потревоженную кобру, которая готовится к прыжку. Во всем его виде сквозила слабо прикрытая неприязнь к моей персоне. Не стану кривить душой — я питал к нему такие же нежные чувства.

— У вас есть план дальнейших действий, господин? Что мы предпримем, когда окажемся под стенами города?

Я пожал плечами:

— Встанем возле городских стен, вышлем лазутчиков.

— А потом?