Клык леопарда

– Все понятно, – вздохнул его собеседник. – Сам не знаешь. Что касается того, что случится, если ты отвергнешь мой добрый и разумный совет, ответ прост. Я буду вынужден прибегнуть к моим полномочиям и запретить выход в город всем военным, а центурионам поручу строго следить за исполнением моего приказа. Я не потерплю повторения вчерашнего, и лучший способ не допустить его – это избегать пьяного братания до тех пор, пока наши с тобой когорты ближе не узнают друг друга. Советую тебе до окончания исполнения имперского правосудия решить для себя, станем мы с тобой действовать по взаимному согласию или же мне придется единолично насаждать требуемый порядок. Пока же представлению пора начинаться. Префект!

Квинт Канин шагнул вперед. Даже если он и слышал разногласия трибунов, то ничем этого не выдал.

– Слушаю, трибун.

– Все три когорты уже на плацу. По-моему, пора покончить с этой отвратительной необходимостью.

Канин быстро кивнул и сделал жест своему заместителю, высокому сухопарому человеку с плоским, бесстрастным лицом.

– Пора браться за дело, Торнак. Выводи пленников и готовь их к казни.

С этими словами Квинт вышел вперед и, встав перед застывшими в ожидании когортами, посмотрел на небольшую кучку горожан, решивших, невзирая на холод, собственными глазами увидеть последние мгновения жизни осужденных. Позади него Торнак вывел группу закованных в кандалы пленников. Руки у них были связаны за спиной, и все равно к каждому приставили по паре охранников, на тот случай, если кто-то в последний момент бросится в бегство в попытке спастись от неминуемой участи. Префект кашлянул и громко, насколько хватало голоса, обратился к присутствующим:

– Жители Тунгрорума! Солдаты Первого легиона Минервы и первой и второй когорты тунгрийских ауксилариев! Эти люди, что сейчас перед вами, были схвачены во время попытки грабежа на дорогах империи, некоторые из них со свежей кровью на руках! Наказание за такое преступление одно: смерть. И не колеблясь приведу его в исполнение, тем более если учесть, что это не первый их выход на разбойный промысел – в недавнем прошлом они убивали и грабили не раз. Жители Тунгрорума, некоторые из вас лишились по вине этих разбойников как собственности, так и своих близких. И вот теперь империя от вашего имени воздаст им за все. Готовы ли пленники понести наказание?

Помощник Канина пролаял приказ вооруженным охранникам. Те выстроили пленников неровной шеренгой, лицом к любопытным горожанам. Один из каждой пары охранников ударил своего пленника по ногам, вынуждая опуститься на колени, а второй, схватив за волосы, пригнул голову вниз, обнажая для палача шею.

Прежде чем ответить на вопрос начальника, Торнак еще раз посмотрел на приговоренных, после чего поднял с земли тяжелый топор.

– Готовы, префект!

Канин хмурым кивком отдал приказ привести приговор в исполнение. Его помощник с каменным лицом шагнул к первому из восьми пленников и приложил к его шее топор, готовый в любое мгновение нанести смертельный удар. Однако прежде чем сделать это, он выждал секунду, пока префект не дал последний сигнал.

– Исполнить наказание!

Лезвие топора устремилось вниз. Один миг – и голова слетела с плеч разбойника. Ударившись о землю, она слегка подскочила, после чего безжизненно покатилась в сторону застывших по стойке «смирно» солдат.

– Раз, – прошептал Морбан. Впрочем, голос его прозвучал довольно громко, чтобы его услышали стоявшие рядом.

Марк обернулся, вопросительно выгнув бровь, но лицо знаменосца осталось каменным. Палач тем временем быстро перешел к другому пленнику и, прежде чем нанести смертельный удар, примерился топором к его шее. Подпрыгнув один раз, голова упала на землю, отвернувшись лицом от солдат. Морбан промолчал, сделав вид, что не замечает устремленных на него глаз Марка. Осознав, что его ждет, пленник, находившийся по другую сторону от следующей жертвы Торнака, в ужасе закричал. Не обращая внимания на железные кулаки охранников, которыми те осыпали его голову, он принялся молить о пощаде: слова сыпались с его губ, словно бусы с порванной нити.

– Только не я! У меня не было выбора! Казните других! У них руки по локоть в крови, но только не у меня!

Марк повернулся к своим солдатам. Разыгравшая перед их глазами сцена стала предметом обсуждения, пусть даже и шепотом.

– Всем молчать! – прикрикнул Трибул.

Та же самая команда раздавалась и в других когортах. Центурионы призывали солдат к порядку, а кое-кто для пущей убедительности был даже вынужден пустить в ход жезлы, чтобы утихомирить болтунов. Между тем на землю с глухим стуком полетела голова третьего разбойника, и четвертый еще громче зашелся в крике. Он мотал головой в надежде, что охранник ослабит хватку, и умоляюще косился в сторону старших офицеров.

– Это все он! Его все боялись! Я знаю! Я слышал, как он…