Клык леопарда

– Он готов сделать свою работу всего за сотню… – Видя, что физиономия Морбана заметно просияла, Арминий повернул нож в его ране: – Денариев, понятное дело.

Знаменосец побледнел как полотно:

– Сотню серебром? Четыре сотни гребаных сестерциев?! Ты с ума сошел? Я не могу… У меня вообще нет таких денег!

Арминий ухмыльнулся и проворным движением сорвал с пояса Морбана кошелек. Легко удерживая разъяренного знаменосца одной рукой, второй он поднял этот кошелек, ослабил шнурок на нем и поднес его к свету, падавшему из двери казармы.

– Вот как? Мне кажется, здесь очень даже приличная сумма, причем почти исключительно золотом. Может, высыпать и пересчитать? Что скажешь?

Понимая, что противник ему попался нахрапистый, Морбан уныло покачал головой:

– Не надо. Я сам отсчитаю тебе, сколько нужно.

Арминий рассмеялся, повернулся к нему спиной и высыпал содержимое кошелька себе на широкую ладонь.

– Нет-нет, не лишай меня такого удовольствия! Ага, вот они, денежки! Чтобы было проще считать, я возьму себе золото. Итак, один, два, три… – Он вытряхнул из кошелька последнюю монету. – Четыре золотых. Ну вот, дело сделано. Думаю, я нанес тебе не слишком большой урон? – Мужчина заглянул в кожаную сумку и сделал удивленное лицо. – Ну, ты даешь, Морбан! Сразу видно, что ты не сидел без дела. Лови! – Он швырнул кошелек назад в руки несчастному знаменосцу. – Там все, что осталось от твоих сокровищ. Ступай! Желаю тебе приятно провести время, тем более что сердце тебе будет согревать осознание выполненного долга. Даже если тебе слегка помогли в этом.

Морбан обиженно покачал головой и повернулся к солдатам. Видя, что те внимательно наблюдают за ним, он с оскорбленным видом произнес:

– Что-то мне расхотелось выходить в город, можно сказать, отшибло всякий аппетит. Вот что делает с человеком грабеж и угроза расправы.

Арминий усмехнулся ему в спину и вытащил из кармана монетку.

– Я бы сказал, грабеж и угроза шантажа. Хотя какая разница? Эй, Морбан!

Тот обернулся на его окрик. Арминий бросил ему монетку, и знаменосец ловко поймал ее.

– Сестерций? Это еще за что?

Но германец уже зашагал прочь и поэтому ответил ему через плечо:

– Его хватит на фляжку иберийской кошачьей мочи, которую ты так любишь. Считай, что это тебе в утешение.

– Если только это снова тот солдатик… – Лязгнули засовы, и дверь «Синего вепря» распахнулась. Перед Юлием вырос Плюха. Лицо охранника являло собой странную смесь растерянности и жалости. – Смотрю, приятель, ты ищешь на свою задницу приключений. Или у тебя стоит на унижение и ты любишь, чтобы тебя ублажали именно руками? Неужели ты еще не понял, что она за женщина?

Юлий беспомощно пожал плечами:

– Она резковата, но это и понятно, учитывая, через что она прошла.

Телохранитель лишь расхохотался в ответ. Другой на его месте тотчас бы дал выход своему гневу, однако Юлий научился сдерживать свои чувства, причем с такой легкостью, что это не могло не настораживать.

– Резковата, говоришь? – отозвался Плюха. – Да она остра как бритва, солдатик, острее любого твоего меча или кинжала. Она слишком умна для своей профессии и сама это знает. Но выбора у нее нет, и она вынуждена этим заниматься, и ты к этому тоже причастен. Она будет с тобой вежлива, но, судя по тому, что я видел, на большее тебе нечего рассчитывать. Ладно, входи.

Юлий развел руки, готовый к обыску, но охранник жестом пригласил его внутрь.

– Думаю, тебе хватило ума не приносить с собой оружие. Впрочем, надеюсь, ты и сам понимаешь: на службе у императора ты солдат, но здесь по сравнению с нами, профессионалами, ты никто. Давай, входи. – Плюха пальцем указал через плечо. – Я сообщу ей, что ты здесь. Скажешь, когда надоест.

Посетитель лупанария переступил порог и подозрительно осмотрелся по сторонам. Главную комнату омывал мягкий, приглушенный свет. В одном углу вместе с парой девушек расположился какой-то пожилой мужчина. Одна из них сидела у него на коленях и делано пищала от удовольствия, пока он играл с грудями ее напарницы, хотя делал он это явно без особого воодушевления, если не сказать слегка стыдливо. Кроме этих троих, в комнате больше никого не было. Узнав его по предыдущему визиту, трактирщик поднял пустой кубок для вина. Юлий благодарно кивнул и бросил на прилавок монету. Сидя у стойки и потягивая вино, он наблюдал за тем, как юные шлюхи ублажают старика, вытягивая из него последние деньги.

– Ты пришел, чтобы выпить, или тебе нужно что-то посущественнее? – послышалось за спиной у Юлия.

Он тотчас обернулся. По деревянным ступенькам лестницы, ведущей в комнаты второго этажа, где, собственно, и происходило основное действие, спускалась Анния, одетая в платье, которое почти не скрывало ее тела. При виде ее сердце Юлия едва не выпрыгнуло из груди. Он смущенно поерзал на стуле, и, заметив это, Анния насмешливо улыбнулась.

– Я пришел к тебе… ну, ты понимаешь… чтобы… – забормотал посетитель.

Женщина сокрушенно покачала головой и поманила его вслед за собой на второй этаж.