Правду сказать, разнос только задумывался, а получился именно разбор полётов. Но перед ним я холодно информировал всех, что отныне Рриса вливается в наше подразделение. Подоплёку заявления, как показалось, поняли все. По этой же причине я не стал привлекать новых десятников. Это было наше внутреннее дело, к тому же второй и третий десятки просто не видели всей картины боя.
Из нравоучительских соображений я сначала вызвал на ковёр Согарра. Ему повезло: драконы не потеют. Но предпосылки для этого были созданы со всем тщанием.
— …вот ты увидел, как Рриса, нарушив приказ, бросается в атаку на «серых». Какие варианты при этом рассматривались?
Помощник комэска защищался, не жалея логики:
— Первый из них был: бросить всё как есть и продолжить выполнение приказа. При этом…
Последовали рассуждения, в которых никто не нуждался: все и так знали, что при этом случилось бы, а лучше всех — я сам.
— …хорошо, твой анализ принят к сведению.
— Второй вариант — тот, что и был выполнен. Я рассчитывал на…
Вслух не прозвучало, но более всего Согарр рассчитывал на везение, на втором месте была выучка товарищей, а на третьем оказалось стремление показать наблюдателям от противника, что мы потерь убитыми не понесли. Да, ещё отдельным фактором было классическое «победителей не судят».
Поскольку это был всё же разбор полётов, а не мордобитие об стол, то я предложил высказаться. Суирра явно этого ожидала, поскольку подняла кончик хвоста первой. В своей речи дракона упирала на моральные аргументы типа «какой же мы десяток особого назначения, если своих бросаем!», но не пропустила и чистую тактику.
В процессе её выступления я оглядел своих подчинённых.
Таррик находился в смятённом состоянии духа. Уж ему-то не надо было талдычить о святости приказов. Но получилось, что отступление помощника от плана привело к наименьшим потерям. Не когнитивный диссонанс, но к тому близко.
Харрф так и трясся от желания выступить. Поступок заместителя командира импонировал ему в самой высшей степени. Но опасение попасть под раздачу пересилило (с минимальным преимуществом).
Хьярре хватило ума сообразить, что зам попал в хороший переплёт, и ей оставалось лишь радоваться, что если кому и попадёт, то уж точно не рядовым в должности рядовых. От неё выступления не дождусь.
Рройта казалась странным образом напряжённой и явно не собиралась высказываться. Почему? Или она ревнует к Ррисе? Может быть…
Фиорра — вот кто полностью на стороне Согарра. Он герой, он спас ситуацию, пусть даже с нарушением приказа. Эта молчать не будет.
Глорр — тот, судя по взглядам, полагал, что использованное тактическое решение подставило под удар всех нас, и прощать такое не был намерен.
Фаррир — тут и думать нечего. Все его мысли прописаны колоссальным шрифтом. Но ведь не дурак и по этой причине удержит язык на привязи.
Рриса точно будет хранить молчание. На её месте я бы вёл себя так же.
Гирра… а вот её намерения совершенно не читались. На двухпудовой гире — и то больше эмоций.
Выступления полностью соответствовали моим ожиданиям. Исключение составила Гирра: поскольку я не знал, чего от неё ожидать, то и не затруднился прогнозированием. Впрочем, она промолчала.
Теперь мой черед. Пора показать высший пилотаж в снимании стружки.