Клыки и шерсть

— Слезь с меня! — бубню я, зажимая нос. — Сдаюсь!

Я с трудом поднимаюсь, слезаю с ринга, продолжая орошать пол кровью, и плетусь в туалет. Кровь никак не желает останавливаться, и я знаю, почему — как и в прошлый раз, успокоительные замедлили мою регенерацию. Если нос сломан, и у меня под глазами появятся синяки — мне конец. Хотя, вполне возможно, что этого никто не заметит — вряд ли они перекроют мои следы от недосыпа.

— Номи, ты в порядке? — опять он! Я скоро подам жалобу в ТОЗМС на преследование!

— Номира! — я закидываю голову назад, чтобы уменьшить кровотечение. — Свали отсюда, это женский туалет!

— Разве это имеет значение, когда кто-то истекает кровью? — философски спрашивает оборотень, появляясь в дверях. Туалет выглядит как декорация к фильму ужасов — всюду кровь. — Вот, возьми.

Он протягивает мне белое полотенце, которое я тут же прижимаю к лицу, чтобы не убить спортивную форму еще сильнее. Полотенце пахнет чем-то мускусным и опять яблоком. Он что, живет в яблочном саду?

Придется сегодня парню в душе вытираться своей же потной формой, потому что полотенце придется выкинуть.

— Извини, я не хотел….

— Да, забавно вышло! — булькаю я. — Всегда падай на соперника — уничтожишь его напрочь.

— Черт, дай я посмотрю, — полотенце бесцеремонно отнимают, и парень поворачивает меня к себе.

— Сломан! — констатирует парень. — Надо вправить.

— Я сама! — я пытаюсь сопротивляться, но оборотень стальными пальцами хватает мой многострадальный нос и с громким хрустом его вправляет. Это уже куда больнее.

— Чтоб тебя черти драли! — ору я больше от неожиданности.

Ханта обдает моей кровью, и он совершает глупость — пытается вытереть ее окровавленным полотенцем. Теперь и он выглядит как жертва маньяка.

Регенерация наконец-то начинает работать, и кровотечение останавливается. Все лицо в корках, спортивная форма угваздана напрочь — кровь вампиров не отстирывается. Прекрасно, просто прекрасно.

— Эй, Вессен, ты там не умерла? — в дверь туалета стучится тренер.

— Жива пока! — мрачно отвечаю я, включая в раковине холодную воду.

— А оборотня не убила? — наглости у тренера куда меньше, чем у новенького, поэтому женский туалет он не заходит.

— В процессе! — ухмыляюсь я, и Хант закатывает глаза.

— Советую умыться, прежде чем выйдешь отсюда, — говорю я, когда иду к двери, — а то выглядишь так, будто кровь у меня с лица своим вытирал!

— Да, тебя никому не победить! — с оттенком зависти говорит Арон. — Из любого захвата вывернешься!

— Ага, — бурчу я, — и кровью всех забрызгаю.

Я злюсь на себя. Я бы не выбралась из последнего захвата, если бы парень сам меня не отпустил. Ну, только если бы руку себе отгрызла….

В конце дня ко мне подходит Лорана и спрашивает нужна ли мне защита. Видимо, прослышали про случившееся, и вампирское сообщество решило за меня заступиться — просто на всякий случай. Я отказалась — все, что происходит на занятиях по бою, остается там же, и мстить за неловкость оборотня я не собираюсь. Скорее меня бесит, что я, видимо, теряю форму — раз умудрилась получить травму на седьмой минуте драки. Да и не то чтобы вампиры жаждут за меня заступаться — для сородичей я теперь отыгранная карта, ведь жених меня бросил.

Хантер.

— Хант, ты совсем дурак? Зачем согласился на старосту? Ты в жизни ничем организационным не занимался! — меланхолично интересуется брат, пока я пытаюсь разобраться в анкетах, которые мне всучила Номи. Занимаюсь этим уже минут двадцать, а почти не продвинулся, хотя пустых анкет всего две — моя и Леона. Сдаваться не хочется — рядом лежит стопка заполненных анкет, о которых позаботилась моя помощница. Разобрать что там написано, правда, почти невозможно — но сказать я ей об этом не рискнул.

— Так надо же когда-то начинать! — жизнерадостно парирую я. — Когда, как не в последний школьный год?

— Спохватился вовремя, — усмехается Леон и берет свою анкету, — зачем им знать мою группу крови?

— Так, заполняй давай! — приказываю я, пытаясь придумать, что ответить на четвертый вопрос. Надо сказать, формулировка нестандартная: «Перечислите живых родственников, которые участвовали в любой из трех последних войн». Вот почему они не уточняют, как участвовали? Моя мать, например, была медсестрой, но работала в тылу. Это считается?

— Ого, смотри на десятый вопрос! — Леон переворачивает листок. — Специально для вампиров: являетесь ли вы представителем аристократии?

— Эх, жаль, что он только для вампиров! Я бы ответил положительно!

— Великая Луна, ну и почерк! Это твоя соседка пишет, как курица окорочком? — Леон берет со стола остальные анкеты. — Смотри-ка, а она из аристократов!

— Заливаешь, — не ведусь я, — аристократы дочерей в такие школы не отправляют! А вид у нее точно не как у аристократки! Да и как ты вообще можешь здесь что-то разобрать?

— Да вот, смотри, — под нос суют листок, где на десятый вопрос вполне четко написано «Да», а потом уже что-то совсем не разборчивое.

— Ну-ка отдай! — я раздраженно выхватываю стопку у брата. — Не лезь в чужие персональные данные! Тебе Алира и без анкет все про всех расскажет!

Братец нагло усмехается: