Княгиня грез. История голливудской актрисы, взошедшей на трон

Чемпионы в спортивной гребле признаются, что на тренировках или во время соревнований случаются такие моменты, когда гонка становится просто невыносимой и тебе начинает казаться, будто злость или отчаяние черной пеленой застилают тебе глаза. Однако стоит хотя бы намеком выдать минутную слабость, как это может обернуться полной катастрофой: потеряв равновесие, ты вместе с собой перевернешь и лодку. Джек Келли учил своих детей никогда не показывать слабость. Не в духе Келли было признаваться, что в душе ты опасаешься возможного падения. Вот почему Грейс прекрасно умела скрывать как усилия, так и честолюбие. В отличие от юной Анны Банкфорд, она демонстрировала настойчивую, целеустремленную сторону своей натуры лишь избранным.

Когда Грейс в 1948 году на одной из вечеринок на Парк-авеню встретила Алекса д'Арси, она даже не сказала ему, что готовится стать актрисой. По ее словам, она зарабатывала на жизнь как манекенщица. Девушка была в восторге от нового контракта: теперь ей предстояло демонстрировать шляпки. Безусловно, по сравнению с пылесосом и клопомором, это был шаг на ступеньку выше. Эта сдержанность кажется еще более удивительной, поскольку Алекс д'Арси был уже актером с именем, снявшимся более чем в двадцати фильмах.

В «Каталоге актеров» за 1938 год, выпущенном Академией киноискусства, имя Александра д'Арси стоит в одном ряду с именами Гэри Купера, Кэри Гранта и Кларка Гейбла — как одного из ведущих актеров Голливуда.

— Я бы хотел пригласить тебя куда-нибудь пообедать, — сказал он Грейс.

— Хорошо, — ответила она. — Позвони мне.

Во время их первого свидания Алекс пригласил ее в «Эль-Морокко». Хозяин заведения Джон Перона тепло приветствовал парочку и даже подсел к их столику, чтобы немного поболтать. Это явилось бы знаком внимания в любом ресторане, однако в данном случае вашему тщеславию особо льстило то обстоятельство, что личное расположение к вам проявил человек, снискавший сомнительную репутацию изобретателя «Сибири» — так он называл заднюю часть зала, куда обычно спроваживал тех, кому, в его глазах, не хватало шика, кто был недостаточно знаменит или же просил упаковать остатки обеда в пакет. Во время их второй встречи Грейс и д'Арси отправились в «Аист», где, по чистой игре случая, владелец клуба Шерман Биллингсли встретил их с тем же радушием. «Если не ошибаюсь, это произвело на нее впечатление», — вспоминает д'Арси.

Прозванный Новым Валентино, после того как впервые снялся в кино в 1928 году в фильме «Сад Аллаха», д'Арси был любимцем богемного общества. На фотографии, сделанной в 1940 году, мы видим его в одном из ночных клубов вместе с его закадычным приятелем Эрролом Флинном. Они почти не отличимы друг от друга. И тот и другой темноволосы, с набриолиненными прическами и усиками в ниточку, оба влекомы одной и той же всепоглощающей жаждой развлечений. «Девушки были для меня настоящим хобби, — со всей откровенностью заявляет сегодня д'Арси. — Однако я ни разу — подчеркиваю, ни разу! — не ложился с девушкой в постель, если она сама того не хотела. Я только говорил ей: «Послушай, лапочка, если ты этого хочешь — прекрасно. Если же нет — тоже прекрасно».

Д'Арси произносил свою знаменитую «лапочку» с соблазнительной французской хрипотцой. Родился он в Египте, во французской семье, а когда познакомился с Грейс Келли, ему было уже далеко за тридцать. Собственно говоря, он был почти в два раза старше ее, и — причем не в последний раз — Грейс не устояла перед чарами более старшего по возрасту мужчины с французским акцентом.

«Мы ехали домой на такси, — вспоминает д'Арси. — Мы были знакомы уже около десяти дней и несколько раз обедали вместе. Она была милой собеседницей, слегка застенчивой и из хорошей семьи. Она всегда проявляла робость, и это качество привлекало меня в ней. Одевалась она очень консервативно и со вкусом. Никогда не выряжалась, как те девицы, что готовы тотчас прыгнуть к вам в постель».

Тем не менее, д'Арси решил, что стоит потихоньку прозондировать почву на сей счет. Он потянулся и как бы ненароком коснулся рукой колена Грейс. Ее реакция оказалась совершенно неожиданной. «Она прямо-таки бросилась в мои объятия, — вспоминает он. — Я не мог поверить собственным глазам. Она оказалась полной противоположностью собственной внешности». Д'Арси даже не потребовалось произносить свою знаменитую тираду насчет «хочешь — не хочешь». Грейс с видимым удовольствием поднялась к нему в квартиру в доме № 140 на Восточной Пятьдесят третьей улице и провела там ночь.

Эта ночь стала первой в череде страстных ночей. Почти полвека спустя воспоминания о них по-прежнему заставляют Алекса д'Арси по достоинству оценить энергию и аппетиты его новой подружки. «Она была очень просто чрезвычайно сексуальной девушкой, — вспоминает он, — очень нежной и страстной. Достаточно было разок дотронуться до нее, тотчас казалось, что она вот-вот пробьет крышу. Я сразу понял, что она далеко не девственница. У нее наверняка имелся опыт».