Княгиня Ольга и дары Золотого царства

– Да, а также саму Эльгу Росену ты видишь, если у тебя настоящие глаза, а не поддельные! – едва сдерживая гнев, ответил Мистина. – Она присылала предупредить о своем приезде. И если василевсу он нежелателен, у него был целый год, чтобы уведомить нас об этом! Мы могли бы узнать еще в устье Днепра и не трудиться ехать за море!

– Мы рады приветствовать госпожу архонтиссу в Новом Риме, но она привела с собой слишком много людей, – Тимофей развел руками. – Клянусь головой святого Иоанна – если бы не наши посланцы, сопровождавшие вас, мы бы приняли это за очередное нашествие.

– А где эти ваши посланцы пропадали целых полдня? Заблудились? Запили на радостях?

– Требовалось подготовиться к приему и убедиться, что ваши намерения дружелюбны, – продолжал другой грек. – Либо принять меры на случай, если это окажется не так.

– Они и правда решили, что я собралась их завоевать! – сказала Эльга сидевшей рядом Уте.

Несмотря на все негодование и усталость, ей захотелось рассмеяться. Нашествие народа рос! Ей представилось, как она, по примеру дяди Одда или мужа, ведет войско к этим стенам, надев кольчугу на платье и шлем поверх убруса, размахивает мечом и требует дани…

– Йя сказаль, что им даст позор бояться кона… баба… – произнес седобородый в пластинчатом доспехе, с дружелюбным любопытством глядя на женщин на корме и пытаясь, видимо, понять, которая из них княгиня.

Услышав эти слова, Эльга сперва удивилась, почему он так странно говорит, а потом сообразила: на языке славян пытается изъясняться человек, не слишком с ним знакомый. Но тут седобородый, видимо, разочаровался в своих познаниях и добавил уже на северном языке:

– И если это нашествие, то я берусь отразить его. Не станем беспокоить почтенного протовестиария Евтихия, ему хватает хлопот с василевсовым платьем.

По рядам его людей пробежал сдержанный смешок, но Эльга не поняла, над чем смеются. Однако сочла за благо выбросить это из головы, потому что Тимофей снова заговорил, и наконец-то появилась некая определенность.

– Архонтиссе Эльге Росене определено пребывание в проастии Маманта, в палатионе. Вы можете отправиться туда вместе с вашими купцами, а мы будем вас сопровождать.

Из речи толмача Эльга поняла лишь половину слов, но Аудун кивнул с довольным видом: все русы будут стоять в одном месте, хотя греки могли развести их по разным концам Суда. Получив требуемое разрешение, вытянули якоря. Человек от эпарха остался на пристании, прочие царевы люди погрузились в свои лодьи и двинулись впереди приезжих назад вдоль Босфора, к предместью Святого Маманта.

– Точно как наши раньше, – усмехнулась Эльга, глядя, как удаляются оставшиеся за кормой высоченные каменные стены. – Поглазели да назад пошли.

– Мы еще вернемся, – утешил Мистина.

И все же ей с трудом верилось, что она наяву находится именно там, где ранее бывали Ингвар, Олег, Аскольд и невесть кто из русских вождей до них. По этим самым стенам, причалам, по этой воде и горам вдали скользил когда-то острый взгляд Вещего. Она не могла разобраться в своих впечатлениях: все это показалось и слишком удивительным, и слишком простым. Не оставляло нелепое желание оглядеться и поискать тех, кого она привыкла мысленно видеть в этих местах – Вещего, незнакомого ей Аскольда, даже стариков Лидульва со Стемиром…

Довольно скоро лодьи подошли к причалу облицованной камнем гавани. Царевы люди высадились первыми и передали просьбу еще немного подождать. Женщины уже изнемогали; к счастью, здесь никто не мешал выйти на берег и наведаться в ближайшие заросли. Горяна увидела змею; поднялся визг, послали отроков с копьями, чтобы пошуровали в кустах и разогнали, кто там есть… Зато неподалеку нашли колодец и наконец раздобыли для всех свежей воды.

Темнело, но прохладнее не становилось: душная жара ложилась на плечи одеялом. Воздух был напоен незнакомыми запахами, густыми и сладкими. От усталости и голода у Эльги кружилась голова, и эти запахи навевали дурноту. К этому времени она уже с удовольствием прилегла бы на днище лодьи, если бы для нее бросили туда пару мешков с привезенными в дар куницами. Отчаянно хотелось снять убрус, освободить голову и дать потным волосам подышать. Взмокшая сорочка под платьем липла к телу, из-под груди вниз бежали капли пота. В пути они к этому времени уже пристали бы где-нибудь, поставили шатры, разоблачились, вымылись и сели ужинать. Пока же окончание долгой дороги вместо отдыха несло больше неудобств, чем она сама.

Когда наконец Мистина вывел Эльгу на причал, она едва держалась на ногах. Здесь к кучке стонущих женщин подошел тот седобородый в доспехе.

– Вот эта прекрасная госпожа и есть Эльга Росена? – спросил он у Мистины, однако глянул и на Уту за ее спиной, которую вел сын Улеб. – Или…

– Я – княгиня Эльга, – ответила та. – Неплохо бы услышать твое имя.