Княгиня Ольга. Пламенеющий миф

Но в реальности эта история ведь имела какой-то конец. Что если прав Шахматов и вождем восстания был Мстиша Свенельдич?

Версию о том, что под именем князя Мала выведен Мистиша, ученые не поддерживают. Но надо же как-то объяснить, почему в ПВЛ возникло ни к чему вроде бы не привязанное упоминание «Свенельд, отец Мстишин». Самое популярное на сегодняшний день объяснение такое: Мстиша был информатором летописца. Именно с его слов монахом в 1093 году были записаны эти сюжеты и заодно источник сведений.

Мне это объяснение не очень нравится, и в первую очередь из-за дат. Рюрик жил 70 лет… Игорь жил 70 лет… Свенельд жил 80 лет… Мистиша всех бы переплюнул: он бы прожил лет сто. Если он был знаком с составителями Начального свода, то есть оставался жив в 1093 году, то нам придется сделать две «растяжки»: Свенельд должен был родить Мстишу лет в шестьдесят, и тот тоже должен был до встречи с летописцем прожить лет шестьдесят. Мстиша ведь, вероятно, был ровесником Игоря.

Так что в его личную встречу с летописцем мне слабо верится. Но исключить следы Мстиши в дальнейшем все же нельзя. Для этого есть несколько причин.

Во-первых, исследователи возводят к нему весьма известный в Древней Руси боярский род. Тот самый, к которому принадлежал новгородский посадник Остромир, киевский воевода Вышата, его сын, тоже воевода, Ян Вышатич, и сын последнего – преподобный Варлаам Печерский, первый игумен Киево-Печерской лавры. Именно там и создавались первые летописи. Вероятно, Мстиша потому и был упомянут, что являлся предком игумена Варлаама, хорошо известного в эпоху летописца. Исторически достоверный предок Варлаама – Остромир, посадник в Новгороде в 1050-х годах, глубже в прошлое начинаются предположения. С Мстишей он мог состоять в любой степени родства, в том числе и по женской линии. И кто-то из его потомков, живших в конце XI века, был заинтересован в «посмертной реабилитации» главного героя этой истории. Поэтому он и поместил Свенельда на киевскую сторону в этом конфликте, продлив его службу киевским князьям аж до конфликта между сыновьями Святослава. В это же время выпало и сказание о схватке Мстиши с Игорем. Возможно даже, это была инициатива самого летописца, пытавшегося обелить предка игумена Варлаама, основателя той обители, в которой монах водил пером. Хотя где чьи дополнения, нам отсюда уже не разобрать.

А еще один след Мстиши обнаруживается в самом роду Игоревых потомков. Как мы уже отмечали, его имя вошло в число династических для княжеского рода и было в нем одним из самых популярных. Княжеский именослов формируется не «с потолка». Княжеское имя обозначает происхождение, связь с владетельными предками, и потому выражает также и притязания на наследство. Наследника называют именем того, от кого было что унаследовать. Иногда это бывает претензия на духовное родство – это одна из версий, как в именослов Рюриковичей попали Ростислав и Святополк, имена моравских Моймировичей-христиан. Но можно предположить, что Мстислав Свенельдич состоял и в прямом кровном родстве с Рюриковичами следующих поколений. Данных нет, поэтому можно строить какие угодно предположения о его дочерях либо внучках, ставших женами Игоря\Святослава\Владимира. Впервые это имя как династическое появилось среди потомства именно Владимира: у него был как минимум один сын Мстислав, по некоторым мнениям, и два. Неизвестно, мог бы такой брак быть заключен до конфликта вокруг древлянской дани – как способ укрепить связь между киевским князем и деревским владыкой. Или после – как средство примирения уцелевших членов обоих родов. Может, Мстишина сестра\дочь\племянница впоследствии стала женой Святослава и родила Олега древлянского? У Олега не было прямых потомков, но для Владимира Мстиша, тесть брата, все равно входил бы в число родичей и тем давал право использовать его имя – особенно если и правда имел славу богатыря. Во всяком случае, если память о Мстише прожила еще полтора века после событий, в связи с которыми он упоминался, логично предположить, что его роль на этом не окончилась.