Князь Андрей Волконский. Партитура жизни

Слушаю я эту музыку и понимаю, что весь музыкальный звукоряд совершенно не диатонический, есть микроинтервалы. Откуда это взялось? Всем известно, что в греческой теории различали диатонику, хроматику и энгармонику. Но мне это кажется очень неубедительным: думаю, на самом деле все было гораздо тоньше. Древнегреческие, даже эллинистические, традиции перешли, с одной стороны, к арабам, а с другой – все-таки в церковь, и даже частично в западную. Например, сошлюсь на амврозианское пение. Тут есть источник – это блаженный Августин, который был своего рода учеником святого Амвросия. Он пишет, что Амвросий и его прихожане были осаждены арианами, заперлись в церкви и всю ночь пели. Пели они, как он пишет, «на восточный манер». А в другом варианте прямо говорится, что они пели на антиохийский манер.

Марсель Перес[51] сделал попытку реконструкции этого пения. Пригласил греческого певчего, сестру Марию Керуз и обучил свой вокальный ансамбль петь микроинтервалами и не-диатонически в нашем смысле слова. Конечно, все это только гипотезы, и абсолютно нельзя быть уверенным, что в Милане в IV веке так пели. Ансамбль Переса слишком хорошо поет, а в тех условиях вряд ли пение могло быть на таком высоком уровне.

Если взять староримскую литургию (кстати, их было несколько), которая была гораздо более строгая, даже там тоже еще чувствуется единство с Востоком. Ведь папа Григорий был апокризарием[52] в Константинополе в течение восьми лет, а кроме того, весь юг Италии был византийским. В течение примерно ста пятидесяти лет многие папы Римские были греки по происхождению, и даже один из них был сириец. Все это не могло не отразиться на литургиях, и только постепенно пение выравнивалось.

Когда Карл Великий решил навести порядок, он создал центр в городе Мец, где были певчие-галлы. Когда он приехал в Рим с этими «варварскими» певчими, все начали над ними издеваться, говорили, что они квакают, как лягушки, и поют хриплыми голосами. Произошел неприятный дипломатический инцидент. Тогда Карл призвал певчих из Рима, которые уверяли, что поют, как учил папа Григорий, и те стали распространять свое пение.

Откуда вышло так называемое григорианское пение? Это, в общем-то, полукровка – смесь римского пения с галликанским. По сути дела, единого галликанского пения, конечно, не существовало, так как в Галлии не было единого центра. Существовало много разновидностей галликанского пения. Оно до нас не дошло, исчезло. Однако чувствуется, что пение, существовавшее в Меце, очень отличается от римского, и в первую очередь чудными, ни на что не похожими мелизмами. Я обнаружил, что диатоника в нашем понимании слова появилась не раньше конца IX века.

Когда появился цистерцианский орден[53], Бернард из Клерво поехал в Мец и решил, что украшения в их пении были излишними. Этот орден чрезвычайно строгий, и, кроме того, архитектура храма такова, что там огромная реверберация и никакие мелизмы невозможны. Если в одном конце такой церкви прошептать, слышно в другом. Петь там надо медленно, потому что иначе получается каша. Бернард все мелизмы упростил и свел все к одной октаве. Это соответствовало идейным представлениям этого ордена. Тут уже можно говорить о григорианском пении.

От одноголосия к многоголосию

Слово «тенор» происходит от глагола «держать». Это не голос человеческий, а держатель. Постепенно так стал называться нижний голос, а первоначально это была струна монохорда. Когда певчие должны были петь, они ориентировались на звук этой струны, который был эталоном. Он заменял бурдон – то есть это бурдон, которого не было. Таким образом можно было строить интервалы, исходя из основной ноты, которая была на этой струне на практике. А в теории струну делили. На монохорде есть подвижная штучка – движок, который можно было двигать по струне, а внизу были деления, отмеченные на доске. Можно было остановить движок и получить нужный звук.

А потом уже появился бурдон. Он существует во всех цивилизациях. Более совершенный вид – изон: когда происходят перемены в ладу, постоянный бас меняется, может понижаться на секунду. Это слышно в грузинских песнопениях. Там бас-бурдон меняется, в отличие, скажем, от Индии, где все очень неподвижно, поскольку связано с религией: ничего не должно меняться, все есть возвращение к единству. Существует специальный инструмент, который тянет один звук с начала до конца. Это жутко обедняет музыку.

Есть мнение, что бурдон – это «моно», он выражает единого бога.

Это в Индии так, где Брахма.

Вся полифония появилась благодаря изону – тому, что бас стал двигаться. Никакое многоголосие невозможно без подвижного баса. Неподвижный бас действует отупляющее, производит определенное физиологическое действие. Американские минималисты стараются этого достигнуть. Можно еще гашиш покурить при этом, и результаты известны. Все очень связано с миром минимализма и такого состояния, где ничего не движется.