Князь Барбашин 3

Хисар-мурза ненавидел Сибирь. Густая тайга, проклятые комары и вода, от которой пучит брюхо. Воды тут было много, недаром предки и обозвали эти места Сибирью, что означало "сырая местность". Он не раз приезжал сюда послом и всегда кривился, когда местные, с позволенья сказать, вельможи обзывали свои убогие поселения городами. Ему, побывавшему в великом граде Истамбуле, учившемуся в лучших медресе Порты, видевшего города Египта и Балкан, невмоготу было сравнивать с ними местное убожество. Но дело есть дело, и посол крымского, а потом и казанского хана раз за разом наведывался в "стольный град" Чинги-Туру, чтобы вести с местным ханом разговор о великом наследии, которое оставили предки. По мысли крымского хана, Крым, Хаджи-Тархан, Казань и Сибирь должны были вновь объединиться, как в былые времена, и восстановить власть чингизидов над владениями Орды. Увы, но на пути этого великого плана стоял сепаратизм тех, кто владел осколками единого некогда государства. Может быть они и были готовы к объединению, но в роли Великого хана каждый предпочитал видеть себя, даже такой захолустный владыка, как хан Сибирский. Зато, пока наследники Орды пытались договориться, её былые вассалы, пользуясь неурядицами в Степи, выросли и заматерели, превратившись в настоящих хищников. И не думал Хисар-мурза, что уже на его глазах начнёт сыпаться дворец степного величия под ударами чужих сабель.

Он переехал в Казань вместе с Сагиб-Гиреем, будучи в рядах тех, кто шёл с ним через степи спасать единоверцев от рук злых урусутов. За те деяния он получил из рук хана в награду хорошие места, где многоголовые стада могли пастись на свежей траве, а местные землепашцы без труда снабжали его стол всем необходимым для жизни.

Вот только нет больше стольной Казани, и нет больше Казанского ханства. Былой подручник ордынских ханов вновь овладел её землями, а те, кто выжил в боях, вынужденно бежали кто куда. Кто в Крым, а кто и в Сибирь. И так уж получилось, что Хисар-мурзе пришлось уходить в сторону владений сибирского хана.

Нет, Кулук Салтан с почтением принял беглецов, и даже был рад им. Ведь мурзы и беки привели с собой одоспешенных батыров, которые своим оснащением весьма выгодно смотрелись на фоне даже ханских воинов, а что уж говорить о местном ополчении.

Что поделать, Сибирское ханство было огромным, но малолюдным государством. Крупных городов в нём не было, но по всей земле были разбросаны небольшие улусы, которые представляли собой простые укрепленные остроги. Во главе улусов были беки или мурзы, являющиеся их полновластными хозяевами. Сам хан в дела своей знати не вмешивался. Однако все улусы платили хану дань: "черные" улусные люди собирали ясак, а беки и мурзы переправляли его хану. На этот-то ясак и существовало Сибирское ханство, и даже торговало с соседями. А столица так и вовсе выросла на перекрестках торговых путей. Из Поволжья через степи шла Казанская дорога до города Чинги-Туры. А от неё уходила дальше на юго-восток через Прииртышье в калмыцкие улусы и в Китай. Отдельная дорога шла на юг, к Бухаре, начинаясь в верховьях Ишима, она шла к горам Улутау, подходила к реке Сарысу и городу Туркестану, пересекала Сырдарью и выходила к Бухаре. Большой торговой дорогой была и река Джирс.

Но даже наличие торговых путей не делало сибирских ханов богачами. А нынче и вовсе, после восстания мирз Тайбугидов, ханство фактически распалось надвое, где в старой столице сидел шейбанид Кулук Салтан, а в Искере правили Тайбугиды Ангиш и Касим. И доходы они теперь получали вдвое меньше, ведя при этом перманентную войну друг с другом. Но именно по причине этой вражды план казанских мурз и провалился.

А ведь они изначально рассчитывали, что хан Кулук окажется не менее честолюбивым, чем его предок - хан Мамук - который одно время владел казанским престолом. Но на деле оказалось, что Кулук не только честолюбив, но ещё и хитёр. Он не отказал казанским беям. Более того, он даже согласился возглавить священную войну, вот только главным препятствием на пути военного похода видел мятежных Тайбугидов, которые непременно воспользуются его уходом из столицы. Поняв, что уговорить хана на поход иначе не получится, казанские беи и мурзы, которым быстро осточертело жить в походных юртах, решительно выступили за совместный поход на Искер. Ибо промедление было смерти подобно.