Князь Барбашин 3

Властью на равнинах Гиляна обладала династия Бадуспанидов, слабая и тусклая, но долговечная, ибо правила тут уже без малого тысячу лет. Впрочем, до введения в этих местах производства шелка Гилян был бедной, и оттого мало кому нужной провинцией. Постоянных торговых путей, связывающих его с Персией, не существовало. И между странами велась лишь небольшая торговля копченой рыбой да изделиями из дерева. Так что город Казвин изначально создавался не торговым центром, а городом-крепостью против банд мародерствующих горцев. Но потом всё изменилось в одночасье! Кто первым привёз в благодатные места Гиляна шелкопряда не помнили даже старики, что сейчас смотрели на приближающиеся русские бусы, хотя это случилось меньше века назад. Но с той поры Гилян из бедной провинции быстро превратился в крупного производителя шёлка, и тут же попал под пристальный взгляд соседей. И аннексия Сефевидов и была по большей части мотивирована тем потоком доходов, что стала давать гилянцам торговля шёлком. Потому что она была наиболее важным источником торговых доходов для казны шаха, получавшей от продаж значительную часть выручки. Так что Гилян, состоявший в тот момент из двух княжеств по разные стороны Белой реки Сефидруд - правобережный Биян-пиш с центром в Лахиджане и левобережный Биян-пас с центром в Реште, едва персы взяли горную крепость Рудхан, предпочёл войти в державу Сефевидов, как вассал шаха, а не как покорённая силой оружия провинция.

Городок Решт, в русском произношении уже превратившийся в Рящ, был своеобразным центром левобережья Гиляна и этакий противовес к древней столице - Лахиджану. Городок был довольно древним, появившись на свет как небольшое укрепление в болотах меж речками Зарьюб и Гохар для защиты местных жителей. От моря, с которого чаще всего и приходила опасность, он был отделён десятками вёрст, так что внезапно напасть на него морские разбойники не могли. Однако время шло и городок стал постепенно расти, превращаясь в торговый город деревянных лачуг, узких кривых улочек и каменных караван-сараев. У него даже появился свой порт - деревенька Пир-Базар в Энзелийской лагуне, раскинувшейся за узким полуостровом не столько вглубь берега, сколько в ширь. А узкий вход в лагуну охраняла другая деревенька - Энзели, служившая пограничной заставой.

Вот сюда-то и пришёл небольшой караван русских купцов в надежде обрести новый рынок. И Гилян не подвёл их ожиданий.

Здесь, как и по всей Персии, большим спросом пользовались кольчуги, что могли выдержать удар стрелы, а также изделия из хорошего металла. Хорошо брали кожу и кожевенные изделия, европейские сукна и моржовую кость, стекло и писчую бумагу. А платили за всё шёлковыми тканями и шёлком-сырцом, булатными саблями от очень дорогих, с тонкой отделкой, до более-менее приемлемых, которые на Руси уйдут рубля за четыре-пять, пряностями и драгоценными камнями. Продавали тут и рис, который выращивали сами же гилянцы. В общем, у Никиты глаза разбегались от обилия выбора. Так что расторговался он довольно быстро и весьма прибыльно. И только отбытие молодых товарищей, что помогли ему разобраться в тонкостях местной торговли, да послужили переводчиками (хотя язык местных и был особенным, но персидским тут владели многие), вызывало у него определённую грусть. Но у каждого свои пути-дороги. Сёмка и Ковердяй, осмотревшись в Реште, готовились совершить с одним из ближайших караванов поездку в Казвин, а оттуда, коли повезёт, и до самого Гурмыза (как именовали на Руси Ормуз) добраться собирались. Ох и придётся ребятам поскитаться по чужбине, прежде чем вернутся они в родные просторы. Никита бы так не смог. Для него и полгода - срок! Так что уплывал он из Решта уже без попутчиков, отчего и дорога показалась в разы длиннее. А потом был Гостинный двор в устье Волги, перегрузка всего купленного с морских бус на речные струги и долгий путь домой вверх по реке. Ход на вёслах и под бечевой, нападения разбойников, бессонные ночи и тяжкий труд по перегрузке товара с крепко севшего на мель струга и обратно. Нелёгким выдался для молодого купца поход, но когда продал он всё купленное в Персии без остатка, то понял, что и в следующий год пойдёт он опять в те края, и впоследующий. Ибо доля купца такая: терпеть невзгоды ради хорошего прибытка. Да и хотелось встретиться да узнать, как там два друга-баламута, выжили ли, вернулись ли из своего похода...

*****